Крепись, девочка - будет и на нашей улице праздник.

@темы: Нытье, Лытдыбр, Жесть как она есть

Если учесть, что обычно я выхожу уже минут двадцать как, кажется я сижу и тупо саботирую работу.
Ленивое сцуко

В такие утра больше всего хочется взять рюкзак и пойти покупать себе билет {куда-нибудь}.
Печаль!

@темы: Лытдыбр

Узнай, насколько ты в теме языка российских интернетов?

@темы: Хихикса Миртл, Флуд

@темы: Хихикса Миртл, Лытдыбр

@темы: Йа креветко, Лытдыбр, Мысли вслух

Интересно, есть ли в природе лекарства от простуд, бронхитов и прочих респираторных гадостей, которые НЕ противопоказаны при разного рода тиреозах? Чувствую себя фармацевтическим изгоем - покупаю капли от насморка и ставлю на полку, потому что мне их нельзя.

Простуда сдается, ей на смену приходит распухшая челюсть - конечно, зуб мудрости не нашел другого времени, чтобы начать прорезываться. Придется идти к стоматологу - и опять без анестезии, потому что - сюрприз, сюрприз - анестезия при тиреозах тоже противопоказана.
Удел наш боль и страдания.

Хочу уехать на выходные помогать открывать экспедицию, раз уж просто так копать меня туда никто не отпустит, но пугает состояние тушки тела.

И вообщеДорогой Санта, почему, блять, у меня складывается такое ощущение, что моя мама в свое время переспала не с папой, а со справочником фельдшера?

@темы: Нытье, Лытдыбр, Жесть как она есть

Прости, прости, прости меня за тормознутость, дорогой Зверь, но ты впрочем итак все знаешь))

И - да, тетя Квисти хотела написать маааленький драббл =_= Что выросло - то выросло.
Ворнинг: невычитано от слова "совсем"

Вортекс

Автор: Мейрит aka Quistis Trepe
Фэндом: Final Fantasy XII, X-men и Еще Один Фэндом, который я не буду называть, чтобы меня не били тапками
Пэйринг: очевидный
Рейтинг: R
Предупреждения: АУ, постгейм, кроссовер, трава
Дисклеймер: мне не принадлежит ничего, кроме травы
Nota bene: Дорогой  Сессемару! Позволь вручить тебе этот несколько запоздавший подарок, пожелать всего самого самого, и продлить тебе праздник аж еще почти на две недели!
И да, я не читала аналогичный кроссовер маник, чтобы не расстраиваться неоригинальности своего мышления)))

Утренние газеты пестрели заголовками.
«Раскрыто таинственное убийство на Плейн-Стрит», «За тревогой в штабе ВВС стоит злодей в маске!», «Запуск шаттла отложен из-за неблагоприятных погодных условий», «Тайна личности Человека-Паука: эксклюзивное расследование», «Что скрывает Пентагон?», «Новый вызов супергероям – человек в железном доспехе».
Последняя статья была обведена карандашом. Скотт Саммерс поправил очки и прочитал: «Жители провинциального городка Мэй-сити, штат Нью-Джерси, поражены и обеспокоены необычайным происшествием. Среди белого дня по центральной улице города прошествовал человек в средневековых доспехах, вооруженный двумя мечами. Полиция отказывается давать комментарии по поводу произошедшего, но нашему корреспонденту удалось выяснить, что неизвестный буквально смел стражей правопорядка, пытавшихся ему помешать, и беспрепятственно скрылся. «Доколе, - спрашивают жители города, а вместе с ними и наш корреспондент, - должны мы подвергаться насилию со стороны костюмированных злодеев?» И правда, сколько еще появится этих Гоблинов, Саблезубов и Магнето? Почему нынче террорист не считается таковым, если на нем не надет разноцветный колпак? И тут у уважаемых читателей может возникнуть закономерный вопрос: кому выгоден хаос и разрушение, приносимые подобными персонажами? Очень просто, отвечаем мы – на каждого злодея находится супергерой, способный его победить. Так где же были наши замечательные защитники в ярких костюмах, когда их помощь требовалась в Мэй-Сити? И, задавая более глобальный вопрос – так ли они нужны обывателям, если не способны защитить их?..»
Скотт фыркнул и отложил газету.
- Это же желтая пресса, профессор. Половина этих журналистов живет за счет Друзей Человечества и прочих фанатиков.
- Возможно, - Шарль Ксавье потер подбородок, - и все же, я думаю, стоит проверить. Ты же знаешь, предчувствия меня не обманывают.
С этими словами величайший телепат столетия отвернулся к окну, пытаясь взглядом пронзить холодную осеннюю морось и разгадать, чем вызвано неясное ощущение беды.

Хлопнула входная дверь, и промозглый ветер ворвался в бар вместе с припозднившимся посетителем, заставляя сидящих за столиками людей ежиться и поднимать воротники. Женщина с уставшими глазами, стоявшая за барной стойкой, откинула с лица волосы, недружелюбно косясь на нового клиента. Он не обратил никакого внимания на ее взгляд; он привык. Как привык к тому, что растянутый свитер, брюки цвета хаки и армейские ботинки автоматически делают его своим в подобных забегаловках. Или к тому, что здешние люди больше доверяют летящему куску свинца, чем старой доброй стали. Сколько миров – столько обычаев; он кажется выучил их все. Пройти сотни миль и так и не найти того, что ищешь – как это называется? Злой рок, насмешка судьбы? Или просто – наказание за грехи?
- Добро пожаловать в «Дом у дороги», - симпатичная девочка, похожая на хозяйку, и улыбается искренне, как будто и вправду рада позднему гостю. Он с благодарностью кивнул и позволил проводить себя к столику. Пинта пива и тарелка жареной картошки – как раз то, что нужно усталому путнику в поздний час. Это – и кое-что еще.
В баре было необычно тихо – никто не спорил, не смотрел футбол, не смеялся. Редкие посетители угрюмо цедили свой виски, как будто ждали чего-то. Он некоторое время безучастно разглядывал здоровенную банку с солью, водруженную на стойке; еда казалась ему безвкусной, а пиво – не крепче воды. Он ждал, точно так же, как ждали все остальные, но его ожидание было окрашено обреченностью. Как будто дорога, по которой он бесконечно шагал, свивалась в кольцо, и не было ни начала, ни конца его поискам.
- Что-то ищешь, приятель? - прервавший невеселые размышления мужчина без приглашения плюхнулся на соседний стул. Растрепанные волосы, лукавая улыбка, линялая майка с изображением рок-идолов давно минувших дней – и хищный взгляд охотника, учуявшего добычу.
Он кивнул, стараясь не показать, насколько вывели его из равновесия слова незнакомца, казавшиеся продолжением его собственных мыслей.
- Меня интересуют всякие необычные происшествия... приятель, - сказал он, копируя чужую интонацию. - Люди со сверхъестественными способностями, например.
- Тогда ты попал в нужное место, - незнакомец хитро прищурился и крикнул светловолосой девчонке-официантке, - Джо, милая, пива на этот стол, и побольше!
- Меня зовут Эш, - продолжил он, - и давай-ка выясним поподробнее, за чем именно ты охотишься.

Осенняя ночь сковывала природу за окном первым заморозком, но в комнате большого особняка уютно потрескивал камин, и теплый янтарный отсвет живого пламени превращал кожу сидевшего в кресле мужчины в расплавленное золото. Его собеседник стоял в тени у окна, задумчиво рассматривая скопление огоньков вдали, похожее на маленькую галактику. Его город... Человеческий город.
- Мы могли бы тебе помочь, если бы ты сам этого захотел. Но ты не хочешь, - низкий голос звучал устало. Человек в кресле склонил голову, так что длинные темные пряди упали на лицо, скрывая выражение глаз.
- Но я не хочу, - подтвердил он. Диковинные узоры на его щеках, похожие на металлические украшения, потемнели и растаяли, он по-кошачьи потянулся, разминая мускулы, и уставился на собеседника немигающим взглядом золотых глаз. - А ты бы хотел на моем месте, Эрик?
- Не знаю, - честно ответил тот, кого называли Эриком. - И не уверен, что хочу знать, каково это – быть на твоем месте. У меня, по крайней мере, есть шанс все изменить.
- Не в этом дело, - темноволосый покачал головой, поднял руку, задумчиво посмотрел на то, как изысканный браслет на запястье изменяется, перетекает, принимает форму наруча, потом – стального клинка – и вновь становится браслетом, - даже если бы у меня был шанс, я поступил бы так же. Ты ведь знаешь.
- Знаю, - кивнул Эрик и шагнул вперед, на свет. Красные отблески из камина лужей собрались на полу у его ног, оттенили неестественно белые волосы. - И понимаю. Но неужели тебе не жаль?..
- Сожаление, мой магнетически притягательный друг, есть бессмысленная тоска по прошлому, - поучительно ответил ему сидевший в кресле и протянул вперед руки, не то пытаясь обнять, не то – продемонстрировать металлический блеск разнообразных украшений, которые, казалось, вырастали из его собственного тела. - Разве я похож на человека, о чьем прошлом стоит сожалеть?
- Действительно, - легко согласился Эрик, склоняясь над креслом и запуская пальцы в темные шелковистые волосы, едва уловимо пахнущие корицей. - На человека ты не похож. Впрочем, как и я.
Их тени плясали на стене, сливаясь в одну – черное и белое, золото и сталь, - замирая и судорожно сжимаясь, и хриплым вздохом срывалось с губ:
- Бывает так, что просто некуда возвращаться...

Он не знал, почему Эш поверил ему сразу и безоговорочно. Иногда ему приходило в голову, что, заявись он в «Дом у дороги» в полном доспехе и с мечами, его новый приятель только обрадовался бы. Вечерами они сидели в прокуренной каморке за баром с табличко «Доктор Хаус не принимает», которую Эш называл берлогой, и просматривали бесчисленные веб-сайты и газетные вырезки. Иногда к ним заходила Джо, присаживалась в уголочке и смотрела, смотрела, будто губкой впитывала профили двух мужчин, склонившихся над бумагами, горшок с засохшим фикусом, полный окурков, и хрипящую стереосистему. Порой в дверях возникала Эллен, брезгливо морщилась и велела починить мебель, или перетащить что-нибудь. А время от времени Эш вытаскивал его в бар, где сидели охотники. Они пропускали по паре кружек пива, выслушивали новости, расстилали на столах карты и отмечали очередные подозрительные места, но все это было не то, совсем не то. Эш не терял оптимизма. Это всегда так, - говорил он, и сдувал с глаз пегую челку. У нас один парень лет двадцать искал демона, все только диву давались, откуда столько упорства. И ты такой же упертый, по глазам вижу.
Он только криво улыбался в ответ. Если нужно – он будет искать двадцать, и тридцать, и пятьдесят лет. Чего у него достаточно – так это времени.
Эллен и Джо быстро привыкли к нему, и завсегдатаи бара тоже привыкали. Чтобы этот немногословный, битый жизнью народ примирился с его существованием, достаточно было один раз подержать за плечи захлебывающегося собственной кровью охотника, пока белая как полотно Эллен зашивала рваные раны на его груди и животе. Он стискивал пальцы, чувствуя, как с каждым вздохом вытекает жизнь из этого незнакомого ему человека, и впервые за очень долгое время жалел, что не умеет молиться.
Они все были, как одна семья – вечно воюющие с конкретным злом охотники, усталые и осатаневшие, с недельной щетиной на ввалившихся щеках – и все-таки успевающие дарить друг другу тепло и любовь. Он ни за что бы не признался, но ему больно было смотреть на это. Для него «семья» означало – смерть, отчаяние, предательство. Что-то, потерянное навсегда, потерянное и забытое. И все же он с удовольствием помогал Эллен по хозяйству, и ездил с Джо и Эшем за покупками, неловко, исподтишка наслаждаясь их привязанностью друг к другу.
Но, к сожалению, все это ни на минуту не приближало его к цели их поисков.

- Но это же невозможно, профессор!
- К сожалению – да, что, тем не менее, не отменяет самого факта, - Ксавье сложил ладони перед собой и задумчиво посмотрел на своих учеников. Джина Грей тряхнула рыжей гривой и обернулась за поддержкой к жениху.
- Неужели это никогда не кончится, Скотт? Кому еще мы понадобились?
- Что бы это ни было, мы справимся, - твердо ответил Скотт Саммерс, обнимая ее за талию. Профессор краем глаза отметил, как привычно скривилось лицо Логана, как почти непроизвольно обхватила себя руками за плечи Шельма. Он даже без телепатии мог сказать, о чем каждый из них думает в данный момент – его команда, его ученики, едва ли не превзошедшие учителя. Его дети. Что с ними будет, если кто-то другой сможет так же легко читать в их сердцах?
- Если некто снова собирает досье на всех мутантов, все, что нам нужно – всего лишь уничтожить данные. Мы уже один раз сделали это, не так ли? - от голоса Ороро веяло арктическими ветрами.
- Да, но где гарантия, что нам не придется делать это снова, шери? И снова, и снова, и снова? - вопросительно поднял бровь Гамбит, развалившийся на софе.
- Гарантия, - фыркнула Шельма. - Ты бы еще попросил письмо за подписью главы Департамента по делам мутантов! Мы не в сказке живем, милый.
- На сей раз это не Департамент, - поспешил вмешаться Ксавье, прежде чем разговор перетек в традиционную перепалку.
- А кто же?
- Не знаю, но правительство не имеет к этому никакого отношения. Я попытаюсь что-нибудь выяснить, - покачал головой профессор, и потер ноющие виски. Он не стал говорить им об искажении реальности, о зияющей пустоте в ткани пространства-времени, сквозь которую тянулась тонкая дорожка в другой, совершенно чуждый мир. Казалось бы, ничего общего с их текущей задачей, но Шарль Ксавье по своему опыту знал, что верить в совпадения - опасная роскошь. Оставалось только надеяться, что история с изменениями временного потока не повторится – и пытаться выяснить, кто стоит за утечкой информации. Слишком много вопросов и ни одного ответа. В точности, как и всегда.

- Если будешь тратить время на каждый след, это ни к чему не приведет, - говорил Эш, пожимая плечами. - Тебе нужно стопроцентное попадание, так? Чтобы р-раз – и прямо в яблочко. Этим мы и занимаемся.
Они снова сидели в баре, за сотой кружкой пива и пятисотой сигаретой. Эш рисовал сложные схемы с кружочками и стрелочками и объяснял:
- Нас не интересуют всякие тихие мирные фрики – черт, да такое можно сказать про каждого третьего из выпивающих здесь ребят, - он щерился и махал рукой какому-то заросшему бородой типу с мачете на поясе, угрюмо сидящему над ополовиненной бутылкой «Хайвей Стар».
- Мы должны сразу наживлять наш крючок с расчетом на крупную рыбу, - продолжал Эш и жестами показывал, насколько крупной должна быть эта самая рыба. - Иначе ты будешь годами гоняться за призраками. Ну, тоже конечно полезное занятие... Вот смотри, если поставить фильтр по чему-то вроде уровня...
Его пальцы порхали над клавиатурой ноутбука, превращая скопище бессмысленной информации в красивую четкую схему, пока он говорил:
- Мутанты – это, конечно, не призраки утонувших девочек, не стрыги и не баньши, но даже для них существуют правила, и если подойти к этому делу с точки зрения логики...
- Вы ведь не охотитесь на них? - настороженно переспрашивал его собеседник, и Эш хрипло, гортанно смеялся в ответ.
- Мы же не убийцы, приятель. Хотя некоторых, особо зарвавшихся, приходилось останавливать и нам. Скорее – просто стараемся не связываться. Но это не значит, что я не знаю, как иметь с ними дело.
- И как же, например?
- Очень просто. Видишь вот эти имена, выделенные красным? Встретишь такого – беги подальше, и не оглядывайся.
Пока довольный шуткой Эш фыркал в кружку, он смотрел на свои руки и вспоминал.
«Беги подальше и не оглядывайся».
Погибающая родина, волосы цвета спелой пшеницы, мамины руки...
Беги!..
Собственное отражение, которое будет преследовать его постоянно; глухая, привычная боль, как будто в давно ампутированной руке; часть тебя, которой уже нет, все равно остается частью...
Беги!..
Его свобода и честь, брошенные к ногам человека на императорском троне; новое имя – как новая кожа, стальное забрало вместо лица; ты ничто и никто, закованная в железо марионетка в руках искусного фокусника...
Беги!..
Душные ночи, пахнущие грозой, и жасмином, и диковинными пряностями, одуряюще медленные движения; четкий профиль на фоне светлеющего неба за окном, капельки пота, собирающиеся в ямочке между ключицами; и зубы сводит от ненужного, нежеланного чувства – чувства, которое уже необходимо как воздух.
Беги!..
Предательство, падение, раскаленный металл – стены, потолок, он сам – все корежится в яростной агонии; и – бесконечная дорога, внезапно сама легшая под ноги.
Беги – больше тебе ничего не остается. Беги подальше, и не оглядывайся.
Похоже, это девиз всей его жизни.
- Постой-ка, а это что такое?
Вырванный из размышлений голосом Эша, он не сразу понял, почему тот возбужденно тычет пальцем в экран лаптопа. На самом верху списка зловеще рдело одно-единственное имя.
- Магнето, - прочитал он. - И что это нам... О, дьявол!
- Вот именно, - согласился Эш, разворачивая к нему ноутбук. - Ты читаешь мои мысли, приятель.

- Если выяснится, что старик Чарли погнал нас в эту даль просто так, я буду сильно разочарован, - прорычал Логан, выплевывая откушенный кончик сигары. Укоризненный взгляд Грозы не произвел на него впечатления, как и табличка «Не курить», расположенная над стойкой.
Почтовое отделение крошечного городишки где-то в Небраске располагалась в каморке, которую в особняке профессора посчитали бы непригодной даже для чулана. И уж точно его хозяин не рассчитывал принимать в качестве клиентов интеллигентного вида здоровяков, поросших синей шерстью.
- Боюсь, друзья мои, это тоже тупик, - неслышно подошедший Зверь разочарованно развел руками. - Что, впрочем было очевидно с того момента, как я услышал имя предполагаемого абонента.
- Джон Доу, - кивнула Ороро, накручивая на палец локон белоснежных волос, - явная фальшивка.
- Но кое-что мне все же удалось узнать, - Хэнк поднял когтистый палец. - Наш недоверчивый друг, конечно, находит нас очень подозрительными личностями, но еще подозрительнее с его точки зрения вот это местечко. И туда довольно часто идут письма со всех уголков страны.
Он протянул друзьям клочок бумаги с нацарапанным названием и примерной картой.
- «Дом у дороги», - прочитал Логан и пожал плечами, одарив мрачным взглядом съежившегося за стойкой клерка. - Ну что ж, проверим.

- Не замечала ничего такого, - Эллен пожала плечами. - Но, в конце концов, у нас всего лишь обычный придорожный бар. Можете расспросить посетителей, если хотите.
Она взмахом руки указала на полупустой зал. Двое завсегдатаев потягивали пиво за столиками, в углу сидел Джеймсон, опустив голову на руки, и, казалось, спал. Бедняге еще долго придется зализывать раны после встречи с целой шайкой вампиров, впрочем – сам виноват. Решил поиграть в героического Элкинза, вот и огреб по самое не хочу. Эш, как всегда, играл сам с собой в бильярд и в который раз сам себя обыгрывал, а у стойки беседовали Джо и старший из братьев Винчестеров. Эллен походя взяла на заметку, что надо бы поговорить с дочкой на предмет развенчивания романтического образа охотников и их повышенной вредности для семейной жизни. Она снова повернулась к незваным гостям.
Высокая темнокожая женщина с гривой ослепительно белых волос нахмурилась и сухо ответила:
- Не думаю, что в этом будет необходимость. Логан?
Не расстающийся с огрызком сигары коротышка пробубнил что-то неразборчивое, но его спутницу такой ответ, кажется, удовлетворил.
Эллен наморщила лоб. Ей послышалась фраза про «взятый след».
Третий посетитель являл собой наглядное объяснение, почему ей придется серьезно побеседовать с Эшем о нецелесообразности вмешивания в дела мутантов. Здоровенный детина, с синим мехом и клыками в полпальца длиной, пытающийся выглядеть незаметно – не самый частый гость в баре, где собираются охотники, и когда эта троица ввалилась в дверь, только окрик Эллен предотвратил неизбежный мордобой. Сейчас она уже начала раскаиваться в своем решении.
- Спасибо вам, мэм, - пробасил синий, - мы чрезвычайно признательны за помощь.
- Не за что, - искренне сказала она, выразительно кивнув на дверь.
Как только странная троица исчезла из поля зрения, Эллен махнула рукой Эшу, который тут же перестал дурачиться и нырнул в боковой выход. После того, как звук мотора сошел на нет, она позволила себе ссутулить плечи и, не раздумывая, плеснула в стакан добрую порцию виски. Морщилась, глотая маслянистую жидкость, и сама того не замечая выбивала пальцами нервное стаккато по стойке; не сказать, чтобы ей часто приходилось иметь дело с мутантами, но в те разы, когда приходилось – ничем хорошим это не заканчивалось. Вся их своеобычная нечисть была гораздо понятнее и ближе, даже демоны, – она поежилась, краем глаза отметив, как Джо хватает за рукав Дина Винчестера и что-то ему втолковывает.
По крайней мере, любое сверхъестественное создание можно убить.
Вернулся Эш, и по его вмиг посерьезневшему лицу она сразу поняла, что именно он скажет.
- Пропал наш залетный друг, - подтвердил он ее опасения. - Исчез, будто сон златой. Видимо, еще до того, как к нам пожаловали гости.
- Может быть, оно и к лучшему, - меланхолично ответила Эллен, все-таки выуживая из нагрудного кармана мятую сигаретную пачку. - Помогли ему – и хорошо, но из-за него тут появились эти типы. Мы из разных миров – и нечего этим мирам сталкиваться.

Люди редко смотрят вверх, особенно в большом городе, поэтому нет места, более подходящего для уединенной прогулки, чем крыши домов. Конечно, это довольно опасно – можно легко сорваться, но только не в том случае, когда один из прогуливающихся имеет власть над самой силой тяжести, а второй парит в воздухе, окруженный диковинной сферой из жидкого на вид металла, превращающейся то в клетку, то в крылья, то в языки пламени. Под их ногами жил, шумел, спешил куда-то беспечный город, не ведающий ничего о судьбах, вершащихся чуть пониже небес и чуть повыше земли.
Стальные крылья изогнулись и замерли, чуть подрагивая. Их обладатель устроился на узком карнизе, легко удерживая равновесие. Полуденное солнце выхватывало металлические отблески на смуглой коже – то тут, то там, будто рентгеновскими лучами просвечивало насквозь зыбкую плоть. Не человек и не мутант, сгусток необузданной, неуправляемой энергии – и все же поддавшийся обаянию мастера магнетизма.
- Я слышал это много раз, - металл исчез, как его и не было – просто длинноволосый мужчина в деловом костюме, невесть зачем забравшийся на крышу. Клерк из крупного офиса, вздумавший столь эксцентрично прогуляться. - И даже один раз попробовал. Ты уже слышал, чем закончилась моя история.
Эрик вздохнул. Иллюзия была бы полной, если бы не золотые блики в темных глазах, не тончайшие линии цвета побежалости, оплетающие холеные руки. Его спутник, как и любой из них, не мог до конца скрыть свою природу, свое благословение и проклятие.
- В таком случае, зачем ты здесь? - не вопрос, так, напоминание. Но все же Эрик дождался ответа.
- Потому что наше прошлое повторяет само себя вновь и вновь, - его собеседник придирчиво изучал линию горизонта, как будто задался целью в мельчайших подробностях запомнить панораму города. - Потому что бессмертие несет за собой скуку.
Он задумался и рассеянно, словно нехотя добавил:
- Потому что я все еще верю, что где-то можно переломить естественный ход событий.
- Естественно только стремление к свободе, - покачал головой Магнето, один из самых могущественных мутантов Земли, и присел на карниз рядом со своим спутником. - Это право дается каждому с рождения, и рано или поздно обществу придется смириться с нашим существованием.
- И потому, что я тоже в это верил, - со вздохом заключил Неумирающий, вновь распахивая металлические крылья.

- Магнето, - с отвращением произнес, будто выплюнул Логан. - можно было догадаться, что за всем стоит он.
- Не стоит делать поспешных выводов, друг мой, - Хэнк был серьезен. - Наши взгляды во многом различны, но возобновление программы регистрации мутантов так же не выгодно ему, как и нам.
- Возможно, все как раз наоборот, - Ороро опустила бинокль. - Что, если Магнето не организатор, а жертва?
Логан чуть было не поперхнулся сигарой.
- Нашли жертву, - процедил он. - А Апокалипсис – невинная овечка, которую обижают злодеи из будущего?
- Не передергивай...
- Тише! - Зверь поднял когтистую лапищу и указал на окошко, за которым они наблюдали все это время. - Кажется, началось.
- И что мы будем делать? - поинтересовался Логан, демонстративно выпустив один коготь.
- То же, что и всегда, мой нетерпеливый друг. Искать компромисс.
- Пожалуй, я предоставлю эту честь тебе, Хэнк, - Росомаха направился к двери на лестницу, - а сам пока поищу другие пути.

Он хорошо подготовился. Любой охотник из тех, что останавливались в «Доме у дороги», позавидовал бы его арсеналу. Памятуя любовь местных жителей к огнестрельному оружию, он запасся парой пистолетов. По крайней мере, здесь для того, чтобы выстрелить, не нужно было производить сотню мелких операций – высыпать порох на полку, поджечь фитиль... Всего лишь – взвести курок. Доведенная до совершенства машина для убийства. Насколько он успел узнать, в этом мире вся человеческая цивилизация строилась на одном принципе: как можно эффективнее и эффектнее уничтожать себе подобных. Не сказать чтобы там, откуда он пришел, было по-другому, но, по крайней мере – честнее. Сражаясь с врагом лицом к лицу, сойдясь в смертельном поединке, можно было начать понимать друг друга. Искусство войны давалось немногим, но зато эти немногие владели им в совершенстве. (Он закрывал глаза и видел, слышал, кожей ощущал строй закованных в доспех судей... Судий). Там, откуда он пришел, нельзя было и помыслить о ситуации, когда подросток расстреливает из пистолета собственных одноклассников, а потом прикладывает дуло к виску.
Там, откуда он пришел, человеческая жизнь ценилась недорого – но здесь она и вовсе не стоила ни цента.
И все же пистолетам он доверял меньше, чем стальному кинжалу, надежно спрятанному под вытертой кожаной курткой. Этот кинжал, казалось, сросся с ним, стал частью его тела – как будто рядом с его сердцем билось еще одно, чужое… То, которому предстояло пронзить доброй ландисской стали. Глупо было таскать за собой по всем дорогам единственное оставшееся от отца наследство, но он знал, что только это оружие сможет освободить его. Освободить – и даровать покой.
Из запыленного окна самого дешевого номера гостиницы было неплохо видно здание, где, судя по расчетам Эша, располагалась временная штаб-квартира Братства Мутантов. С виду – обычное офисное здание, вот только некоторые заходящие внутрь люди совсем не похожи на клерков. Он сидел на подоконнике, жевал бургер, ждал наступления темноты и прикидывал. Как минимум трое в центральном холле, наверняка какая-нибудь личная охрана… Пробраться внутрь будет сложно, дойти до Магнето – еще сложнее. Но дело того стоило. По файлам Эша выходило, что этот мутант словно вынырнул из ниоткуда. Его прошлое было окутано туманом, и еще – он обладал властью над металлом.
Он поморщился, приложил ладонь к правому боку, туда, где уже незаметен был след от вдавившегося в плоть металлического нагрудника. Шрам с годами и пройденными дорогами изгладился, а вот воспоминания были настолько реальными, как будто все происходило вчера. Он все еще просыпался от запаха гари, давясь собственным криком – наказание, такое же бесконечное, как и его поиски.
Однако сегодня всему придет конец. Сумерки, наконец, окутали изнуренный неожиданной для осени жарой город, и он, в последний раз проверив экипировку, выскользнул за дверь. Это была его охота.

Над городом собиралась гроза. Набухшие влагой черные тучи, принесенные южным ветром, еще только ворчали преддверием грома, а шквальные порывы уже швыряли пыль и мусор в лица прохожим. Раскаленный асфальт чуть ли не зашипел, когда на него упали первые крупные капли. Двое вошли в узкий переулок одновременно с разных сторон и замерли, настороженно глядя друг на друга и не обращая внимания на ветер. Тот, что повыше, сунул руку за пазуху; тот, что пониже – хищно ухмыльнулся.
- Не советую, - сказал он негромко сиплым голосом.
- Зачем вы следите за мной? – спросил второй устало. Но руку все же опустил.
- Лучше ответь, почему ты здесь, парень?
Высокий усмехнулся. Обращение резануло слух, но вопрос и правда был актуальным.
«Действительно – почему?»
- Не мешайте, - мягко предупредил он, глядя, как коротышка экономными, скупыми движениями тушит сигарный окурок об облупленную штукатурку стены. Внутри тревожно билось до боли знакомое чувство, ныло, просилось наружу, и впервые за долгое время ему хотелось поддаться, отпустить себя.
- У тебя две выхода отсюда, - последние искры потухли на грязном асфальте, негромко клацнули адамантиевые когти, - один из них – за твоей спиной.
- Увы, для меня это – не выход.
Их размытые тени слились в одну, зазвенела сталь – старинный кинжал не сломался, выдержал удар лезвий из сверхпрочного металла. Мужчины отскочили, закружили друг вокруг друга, оскалясь и тяжело дыша. Росомаха смотрел с одобрением, его противник – с вызовом.
- Отступись!
- Не могу!
Последовал град молниеносных ударов, каким-то неведомым образом один короткий клинок успевал парировать все выпады когтей; но все же его обладатель неумолимо отступал перед натиском Логана. Очередная передышка наступила не раньше, чем на скуле высокого появились три симметричные красные полоски – на его счастье, удар пришелся вскользь.
- Чего ты хочешь?
Не сражение, не потасовка – причудливый танец, выхваченный из сгущающей тьмы вспышкой молнии. Небо устало ждать, и хлынул ливень, мгновенно вымочив обоих драчунов до нитки; они даже не заметили этого. Росомаха теснил противника к стене, но все же первыми царапинами дело пока ограничивалось. Было в этом что-то первобытное: сверкание молний, проливной дождь, хлещущий по сцепившимся телам. Ударить, уклониться, отступить. Уничтожить противника физически, стереть с лица земли – и почувствовать примитивное удовлетворение. Каждому из них было знакомо это ощущение – и каждый чувствовал в другом подобную жажду. Может быть, поэтому Логан все же дождался ответа на свой вопрос.
- Найти того, кто разрушил мою жизнь и украл у меня самое дорогое! - заорал высокий, смаргивая влагу с белесых ресниц. И адамантиевые когти остановились в нескольких миллиметрах от его груди.
Они замерли, тяжело дыша, гневно глядя друг на друга – и Росомаха первым опустил руки. Его противник вытер щеку тыльной стороной ладони, размазывая кровь, превращая ее в какой-то гротескный румянец. Его трясло. Логан хмыкнул и убрал когти.
- А ты уверен, что справишься? – добродушно осведомился он, как будто не они только что сражались, рыча от звериной ярости.
- Уверен, - мужчина стиснул зубы, медленно, стараясь не делать резких движений, спрятал кинжал. Короткие светлые волосы потемнели от влаги, но в серых глазах сквозила знакомая уверенность. Росомаха очень хорошо знал такой взгляд – он слишком часто видел его в зеркале.
- Тогда не буду мешать, - просто сказал он, отступая в сторону и поднимая воротник куртки, чтобы за шиворот не катились крупные холодные капли. Светловолосый тип мазнул по нему шальным взглядом, ссутулился, сунул руки в карманы и быстрым шагом двинулся прочь – навстречу своей… судьбе? Жажде мщения? Искуплению?
Логан не знал и не хотел знать. Он просто прекрасно помнил это состояние, когда у тебя одна-единственная цель, и все остальное становится неважным, незначительным. Этот парень готов был сдохнуть здесь, в вонючем проулке; сдохнуть, но не остановиться. А Росомаха все же взял за правило сначала думать, а потом убивать.
Шагая в противоположном направлении, он с мстительным удовольствием подумал, что, благодаря его спонтанному решению отпустить этого психа с ножом, Магнето в скором времени огребет очень большие неприятности.

Ливень сплошной пеленой застилал окна, превращая город за стеклом в размытый негатив. Грозовые тучи умчались на север, им на смену пришел затяжной осенний дождь. Охрана, скучающая на посту, зевала и пила кофе, и никто не заметил серую тень, метнувшуюся через несколько мониторов. Он беззвучно скользнул в проем лестницы, сжимая побелевшие пальцы на рукояти кинжала, канул в вязкую, липкую темноту подвала. Его вела не карта, второпях набросанная Эшем, и не чутье – он просто знал, куда нужно повернуть. Как будто его притягивала неведомая сила.
Подвал представлял собой настоящий лабиринт, но он безошибочно поворачивал в нужных местах – и так же безошибочно угодил прямо в ловушку. Пол внезапно сам выскользнул из-под ног, и в тот же миг кто-то ощутимо ударил его по почкам. Он рухнул на колени, чувствуя у лица свежий ветерок, как будто мимо пронесся ховер, схватился за кинжал, но старинный нож проявил не меньше своеволия, чем каменные плиты под ногами: он буквально выпрыгнул у него из рук. Краем глаза он заметил бордовую вспышку, и, кажется, женщину в красной одежде, вытянувшую вперед руку, но потом на него налетело что-то вроде скорого поезда, и опустилась тьма.

Глубоко под строгим офисным зданием располагалось царство стекла и металла. Огромные пустынные залы, коридоры со сводчатыми потолками, комнаты для занятий – будто в насмешку над школой профессора Ксавье. Здесь, среди хромированных приборов и вечной тишины, члены Братства отдыхали и набирались сил, готовясь нанести человечеству сокрушительный удар. А в одном из залов на отполированном до зеркального блеска полу корчился человек со связанными руками.
Его оставили одного – то ли посчитав достаточно безобидным, то ли у Братства были занятия поинтереснее, чем возиться с нарушителями. Болели запястья, скрученные за спиной обрезком провода, искусственный мрамор пола холодил расцарапанную щеку. Он пытался встать, освободить руки, сделать хоть что-нибудь, но ему мешал неприятный холодок, растекающийся под ложечкой. Он не заметил врага, пропустил удар, оказался беспомощнее слепого кутенка – и все потому, что тот мутант в переулке пропустил его, признал если не равным, то хотя бы достойным противником. Как же глупо…
Неторопливые шаги прервали лихорадочный бег его мысли. Некто в тяжелых сапогах и длинном плаще вошел в зал, и человек на полу еще раз дернулся, пытаясь принять вертикальное положение. Вошедший задумчиво разглядывал его сквозь прорези в стальном шлеме, потом сделал едва заметный жест рукой – и вот уже пленник взмыл в воздух, едва касаясь земли носками ботинок.
- Магнето?.. - прохрипел он, извиваясь в жестокой хватке магнитных полей.
- Homo Sapiens, - ласково ответил глава Братства, внимательно изучая свою жертву. В руке у него появился старинный кинжал. – Ты хотел убить меня? Этим?
Кинжал взмыл в воздух и завис рядом с распятым на невидимой дыбе телом. Глаза пленника расширились, когда клинок скользнул ближе, в пародии на ласку коснулся острием его шеи. Лезвие опустилось ниже, легко распарывая ткань, обнажая мускулистый торс. Взгляд из-под шлема стал более цепким, оценивающим.
- Или, возможно, была другая причина?.. – протянул Эрик. За его спиной раздались другие шаги – характерное металлическое клацанье, как будто поступь гигантского насекомого. Висящий в воздухе человек дернулся в невидимых путах, едва не поранившись о кинжал, его взгляд был прикован к дверям. Магнето мимолетно подумал, что еще никогда не видел такой смеси ярости, жажды и страха, и в тот же момент ощутил знакомый запах, а его пленник снова забился, будто муха в сетях паука.
Низкий, бархатный, безошибочно узнаваемый голос раздался за его плечом:
- Ну и что здесь происходит?
Пленник безвольной куклой рухнул на пол – поддерживающая его сила исчезла, когда Эрик повернулся к своему гостю.
- Ничего особенного, - брезгливо передернул он плечами, но его никто не слушал. Напряжение в зале сгустилось настолько, что стало почти ощутимым. Человек на полу смотрел на не-человека в дверях – с надеждой, граничащей с сумасшествием. Так умирающий от жажды смотрит на стакан воды; путник, много лет не видевший дома – на родные края. Серые глаза с неестественно расширенными зрачками не отрывались от знакомого лица, будто вбирая в себя заново и хищный профиль, и пряди густых волос, и тускло поблескивающий металл, сплетающийся с человеческой плотью.
- Милорд!.. - почти пролаял он, не отводя взгляда.
- Вы знакомы? – Магнето стащил с головы шлем, утер испарину со лба. Внезапно ему стало трудно дышать, как будто весь воздух вобрали в себя эти двое, скрестившие взгляды, словно клинки.
- Нет, - отрезал Неумирающий. Глухо звякнули причудливой формы крылья, сложившись в подобие плаща. – Эрик, ты мне нужен.
- Хорошо, - кивнул тот и крикнул, - Жаба! Отправь этого пока в камеру, пусть поразмыслит о вечном.
Они вышли из зала бок о бок, даже не обернувшись туда, где, скорчившись, лежал человек, в одночасье потерявший все.

О вечном думать не получалось, зато ощутимо ныло и билось в висках конкретное и приземленное. Он свернулся калачиком на узкой койке, насколько позволяли связанные руки, и до жжения под веками зажмурил глаза, лишь бы не видеть, не вспоминать.
«Нет».
Нет ничего проще этого слова, но почему оно так больно ранит? Ведь, казалось бы, все давно кончено, осталась только цель и путь к этой цели, прямой, как стрела.
И все же…
Стукнула дверь, он сощурился, пытаясь разглядеть нежданного посетителя, но обоняние и интуиция подсказали ему ответ гораздо раньше, чем глаза привыкли к яркому свету лампы. Не то всхлипнув, не то застонав, он попытался сесть прямо, но в результате только привалился к стене, скособочившись и нелепо выставив вбок связанные руки.
- Милорд, - упрямо повторил он, вызывающе глядя прямо перед собой. – Вы меня не помните?
- Отчего же, - Неумирающий смотрел на него, не мигая. Так рассматривают на рынке породистых рысаков, или дорогое, изысканное оружие. Профессионально оценивая все достоинства и недостатки потенциальной собственности.
Один из металлических отростков рванулся вперед, на лету превращаясь в лезвие, полоснул по веревкам, разрывая вместе с ними плоть. Пленник свалился на пол, судорожно хватая ртом воздух, зажимая окровавленное запястье. В воздухе заплясал его кинжал, поддерживаемый постоянно меняющимися лентами жидкого металла.
- Говорят, от прошлого не убежишь, - равнодушно сказал Неумирающий. - Интересно, почему это должен быть именно ты?
Ландиссийский клинок был так близко, казалось – только протяни руку, вот если бы только утихла обжигающая боль в запястье...
- Быть может... - начал он, закашлялся и попробовал снова, - быть может, мне тоже неприятно служить вам напоминанием о прошлом?
Как он не старался, обида все же прорвалась сквозь нахальные слова, и теперь отчаянно звенела в сгустившемся воздухе. Глупая, детская, такая понятная обида.
- Действительно, - слова резали слух; слишком стерильные, слишком безэмоциональные, чтобы быть правдой, - ну а как по-другому ты сможешь мне послужить?
Металлический хлыст превратился, будто в насмешку, в прямую короткую шпагу – излюбленное оружие отпрысков императора. Пленник сглотнул, чувствуя, как кончик клинка упирается ему в подбородок, заставляет поднять голову, встретить взгляд золотистых, нечеловеческих глаз. Ему вспомнились рассказы Эша о желтоглазом демоне, самом худшем порождении ада, с которым может встретиться охотник. Что ж, похоже, он своего демона нашел.
Шпага скользнула вниз, окончательно распарывая порванную Магнето рубашку, на волосок погрузилась в плоть, оставляя стремительно набухающую красными каплями полосу. И еще. И еще.
Он зажмурился. Неумирающий кровью и сталью писал на его теле вензель Дома Солидор – будто ставил несмываемое клеймо. Знак предателя.
- Ты же не хочешь напоминаний о прошлом, - процедил пленник, заставляя себя глядеть в глаза чудовища, стоявшего перед ним. Пытаясь убедить себя в том, что это чудовище. И мучительно осознавая, как наливается тяжелым, стыдным желанием пах, как начинают дрожать руки от жажды знакомых прикосновений.
Боль и возбуждение пьянили сильнее дешевого виски, но хуже всего было именно это узнавание, родные до боли черты за равнодушной металлической маской. Он стиснул кулаки, впиваясь ногтями в ладони, пытаясь отрешиться от той, другой, непристойной боли, владевшей его рассудком.
«Ну же, упади на брюхо и скули, ты ведь был и остался его шавкой, его игрушкой, его подстилкой», - думал он со злостью, но эти мысли не могли вытравить другую, бьющуюся на грани сознания.
Лучше быть подстилкой, чем никем и ничем.
Он коротко зарычал, превозмогая слабость, поднырнул под клинок и схватился за позабытый Неумирающим нож. В этот удар он вложил всю свою силу, порожденную злостью и отчаянием, и теми бесконечными дорогами, которые ему пришлось пройти.
Он ударил прямо в сплетение металла, имитирующее нагрудник. Ударил – и отцовский кинжал разлетелся у него в руке на сотню сверкающих осколков.
Упав на колени, он опустил голову, не в силах выдержать разочарованного взгляда бывшего императора, который, ни говоря ни слова, повернулся и вышел, прикрыв за собой дверь.
Как будто понял, чего на самом деле так неистово искал тот, кто пытался его убить.

- «Черный дрозд» будет здесь через час, - Гроза отложила комлинк.
- К черту «Дрозда», - Росомаха выпустил когти. - Этого парня там сейчас разбирают по винтику, и если мы будем ждать еще час...
- Ты забыл одно очень важное слово, Логан, - пробасил Зверь. - «Возможно». А может быть, он празднует счастливое воссоединение с давно потерянными друзьями.
- Не заговаривай мне зубы, Хэнк. Я могу отличить человека от мутанта, так вот он – человек. Со странностями, конечно, но человек. А ты знаешь, как поступают с людьми члены Братства.
- Осторожнее, Логан, - в голосе Ороро звучало предостережение. - Ты в одном шаге от того, чтобы признать, что отпустил человека, собравшегося убить одного из нас. А что, если он из этих фанатиков? Почему ты так легко ему поверил?
- Мне показалось, или ты только что назвала Магнето одним из нас? Несмешная шутка, - буркнул Логан, и тут же виновато поднял руки. - Прости, Ро. Но я чувствовал, что парень говорит правду. Он не из Друзей Человечества, уж эту вонь я за километр учую.
Его товарищи переглянулись. Гроза вздохнула.
- Что ж, в любом случае надо разобраться.
Она легко взмыла в воздух и зависла над крышей.
- И помните – только разведка. Мы не вступаем в активные действия до прибытия кавалерии, - сказала она, и, дождавшись кивков (спокойного – от Хэнка, недовольного – от Логана), полетела к облакам.
Память о недавнем ливне была еще свежа в атмосфере, поэтому ей не составило труда вызвать новую волну дождя, прикрывая своих друзей. Она так увлеклась этим делом, что не сразу услышала тревожное бряканье передатчика. Еще минута ей потребовалась, чтобы вылететь за пределы грозового фронта, от которого шли помехи.
Выслушав сообщение Скотта, она рванулась обратно, уже понимая, что не успеет – и все же лихорадочно шепча:
- Только не заходите внутрь... Молю вас, только не заходите внутрь!..

Про него, кажется, все забыли. Оставили за бортом, как ненужный хлам – когда он нашел в себе силы подняться, то обнаружил, что дверь не заперта и его никто не охраняет. Беги – не хочу, если, конечно, тебе есть куда бежать. Стиснув зубы, он окончательно разорвал рубашку, чтобы перетянуть неглубокие, но болезненные царапины. Огляделся в поисках хоть какого-нибудь оружия, но все, что у него осталось – только рукоять отцовского кинжала, потускневшая и бесполезная. Он провел пальцами по замысловатой резьбе крестовины, вспоминая ходившую на его родине легенду. Правда, там речь шла о совсем другом клинке, но смысл был примерно такой – лезвие не сломается, пока не сломлен его обладатель. Кривая ухмылка скользнула по запекшимся губам. Эти мутанты считают, что он уже выбыл из игры и не заслуживает даже наказания в виде заключения? Что ж, у него есть возможность их переубедить.

- Прости, но это невозможно.
- Ты отказываешься от своих слов? - Эрик метался из угла в угол, недовольно теребя ворот мантии. - Ты сам сказал, что поможешь мне!
Неумирающий, напротив, был спокоен. Не пульсировали больше причудливые конструкции из плоти и металла, не отливали золотом глаза. Если не приглядываться – обычный человек. Немного уставший, смирившийся со своим положением примерный семьянин – жена и двое детишек... Магнето резко затормозил и мысленно велел себе прекратить истерику. Уж что что, а тесная связь с семьей – не та ассоциация, которая возникала при взгляде на его собеседника. Что бы ни творилось в его прошлом, сейчас Неумирающий был одинок – и самодостаточен. А еще – он обладал силой, и эта сила как раз ускользала из пальцев Эрика.
- Это из-за того человека? - только Магнето мог произнести слово «человек» так... нет, даже не презрительно – снисходительно.
- Это из-за того, что от прошлого не убежишь, как не старайся.
Они стояли друг напротив друга, за плечами одного полыхал огонь в камине, за другим – рвалась в окна холодная осенняя ночь, и снова барабанил по крыше дождь.
- Мне пора идти дальше, - сказал Неумирающий. В его нечеловеческих глазах угасшим солнцем отразилось пламя.
И невысказанным продолжением повисло в воздухе: «Чтобы ни один призрак прошлого не смог меня догнать».

Первая атака застала всех врасплох. Ни пробирающийся по подвалу беглец, ни отдыхающие после тяжелого трудового дня боевики Братства, ни Росомаха со Зверем, успешно нейтрализовавшие охрану на входе в здание не ожидали услышать мерный, ритмичный грохот, как будто целый выводок динозавров решил порезвиться в мегаполисе. А те, кто мог бы предсказать катастрофу, были слишком заняты спором друг с другом. Никто из действующих лиц готовой разыграться трагедии не подозревал, что беда придет, откуда ее не ждут. Каждый был занят своей маленькой войной, не зная, что большая уже стоит на пороге.
Потому что настала ночь Стражей.
Жители города в панике набирали «911», завидев гигантских роботов, будто сошедших со страниц японских комиксов. И некому было сказать им, что эти устрашающие творения рук человеческих пришли защитить их, homo sapiens, от ужасных мутантов. Да и непохоже было, чтобы роботы особенно церемонились – им ничего не стоило случайно снести какую-нибудь ненужную архитектурную деталь, особенно когда вновь поднялся утихший было ливень, снижая видимость до нуля.
Буйство природы еще можно было бы списать на совпадение, но когда из сгустившихся туч начали прицельно бить молнии, несколько роботов отвлеклось на нового врага, в то время как остальные сосредоточились на неприметном офисном здании – по совместительству – штаб-квартире Братства мутантов.
Шарль Ксавье стиснул виски, пытаясь прояснить картину, показываемую Церебро. Где-то там была его команда, и спешил к месту событий «Черный дрозд», но поздно, слишком поздно...
Профессор уронил голову на скрещенные руки, отказываясь наблюдать за тем, как в далеком городе в пламени, пепле и блеске молний погибает его мечта.

Когда здание начало рушиться, он пробирался по лестнице, это его и спасло. Лестничную клетку венчала стеклянная крыша, но он успел нырнуть под пролет, спасаясь от смертоносного сверкающего дождя. Последовавший взрыв убедил его в том, что дело явно серьезнее, чем банальное землетрясение. Все инстинкты вопили, что надо спрятаться, забиться в нору, переждать, но вопреки дурным предчувствиям он рванул вверх, чертыхаясь и оскальзываясь на битом стекле.
Крыши у холла больше не было, ее сорвало какой-то немыслимой, сокрушительной силой, и бешеный ливень хлестал по развалинам. А над разрушенными стенами, способные одним видом посрамить всю кинопромышленность Фабрики Грез, нависали гигантские силуэты. Громоздкие металлические тела, маски вместо лиц – как будто в насмешку над привычными ему доспехами и шлемами. Только эти вершители правосудия были гораздо эффективнее Судей – потому что под шлемом и доспехом не скрывалось живого существа, способного любить, мыслить и сомневаться, - подумал он, ныряя за ближайшую груду развалин и краем глаза замечая знакомую низкорослую фигуру. Давешний мутант из переулка скрючился под обвалившейся балкой, к нему прижалась девушка в красном – одна из подручных Магнето, а над ними нависал робот. Старые враги временно позабыли свои разногласия, и сражались бок о бок.
Он сжал кулаки. Ранило не только осознание собственной беспомощности – черт с ним, в конце концов это не его война, - но какая-то зловещая нереальность происходящего. Он увидел, как из бетонного крошева поднимаются пруты арматуры, безошибочно направляемые невидимой силой; как заросший синим мехом мутант мечется, уворачиваясь от ударов стального кулака; как бьют в цель молнии, озаряя место сражения призрачным светом.
И посреди этого безумия парили в воздухе обломки, собираясь в замысловатый узор, и вспышки молний выхватывали из темноты стальные крылья. То, чего он жаждал и боялся больше всего, все-таки происходило. Неумирающий принял бой.
Гражданская архитектура этого мира, конечно, не могла поспорить с благородными обводами «Бахамута», но дракон все равно получился впечатляющий. Даже Стражи, казалось, замерли в молчаливом восхищении – только затем, чтобы сконцентрировать огонь на новой цели.
Развалины затрясло. Сбежавший пленник больше не раздумывал ни секунды – он бросился вперед, позабыв свои сомнения. И хотя ему нечего было противопоставить гигантским роботам, он будет сражаться рядом с этими людьми, мутантами, - не важно – только потому, что его бывший господин уже выбрал сторону.

Скотт до боли стиснул штурвал «Дрозда», с трудом удерживая капризную машину в окружающей болтанке. Ороро, как видно, постаралась – тучи громоздились одна на другой, по лобовому стеклу лупил ливень пополам с градом. А внизу их ждала битва.
- Стражи! – выдохнула Джина, и Циклоп эхом отозвался: - Стражи…
Они думали, что похоронили планы Департамента по делам мутантов вместе с изобретателем гигантских роботов Боливаром Траском, но, судя по всему, программа продолжала получать поддержку и финансирование. Иначе почему сейчас полтора десятка Стражей разрушали штаб-квартиру Магнето?
- Скорее, отличник! – Шельма вскочила со своего кресла, зависла в воздухе посреди салона. – Выпусти меня! А то я гляжу тут некоторым железным дровосекам не терпится отправиться обратно в страну Оз!
Циклоп кивнул, и «Черный дрозд» рухнул в самый центр сражения.
Они сразу же бросились врассыпную, Скотт отметил только, что в довесок к роботам Департамент, похоже, натравил на мутантов еще какую-то штуку, похожую на дракона. Потом до него дошло, что Стражи стреляют по этому «дракону» - а значит, наверняка, это мутант, очередной пособник Магнето. Впрочем, его занимали гораздо более насущные вещи – например, один из роботов, вознамерившийся превратить его ударом кулака в лепешку. Увернувшись, он краем глаза заметил незнакомого парня в окровавленной одежде, прикрывающего собственным телом лежащую без сознания Алую Ведьму. Парень просто хмуро глядел на противника, не предпринимая ничего, как будто забыл о своих способностях мутанта, если только, конечно…
«Это не мутант».
Голос профессора в его голове прозвучал отчетливо и властно. Циклоп кинулся было на подмогу парню, но невидимый голос снова заговорил: «Нет, Скотт. Оставь его. Я просмотрел линии вероятности. Так или иначе, в этом бою погибнет человек – и это станет концом программы Стражей. Понимаешь, они же запрограммированы защищать людей, а не убивать их. Разразится скандал, программу свернут. Что бы ты не предпринял сейчас – это бессмысленно. Этот человек должен умереть».
- Но, профессор! – Циклоп даже не заметил, что отвечает вслух. – Вы же сами учили нас, что людей нужно защищать любой ценой! Что нет ничего важнее жизни – не важно, человеческой или жизни мутанта!
Он видел, как замирают его товарищи по команде – Ксавье вел беззвучный диалог с каждым. Все взгляды скрестились на парне, который пытался оттащить бесчувственную Ванду в укрытие.
«Будущее не изменить», - даже в мысленном голосе профессора звучала горечь. Циклоп заметил, как спешит к ним Росомаха – вот уж кто никогда не слушал голоса разума, - но он был слишком далеко, а Страж – слишком близко, и как назло нигде не было видно Петро, который мог бы прийти на помощь сестре. Пальцы Скотта дрожали на переключателе визора, в его душе боролись чувство долга и преданность делу. Ксавье никогда, ни за что не отдал бы такой приказ, если бы они могли сделать хоть что-нибудь, но… Время замедлилось. Страж поднял механическую руку и раскрыл ладонь, Логан прыгнул, хотя было понятно, что он не успеет.
Зато успел кое-кто другой. «Дракон» во мгновение ока оказался между Стражем и его жертвами, лазерный луч ударил в клубящееся сплетение обломков, и все залил слепящий белый свет.
Прежде чем профессор разорвал их ментальную связь, Скотт почувствовал гигантское облегчение, как будто кто-то снял с плеч Ксавье невыносимую ношу. Посмел изменить будущее.
И, вместе с тем – глубокую печаль. Потому что это было не то будущее, которого профессор жаждал для своих учеников.

Эпилог

Он еще раз поворошил носком ботинка давно остывшую золу, беспомощно сжимая кулаки. «Дом у дороги» больше никогда не примет заплутавшего путника, Эллен не плеснет в стакан на полпальца виски за счет заведения, и за бильярдным столом не будет ждать ухмыляющийся Эш.
Хотел бы он почувствовать хоть что-то, кроме оглушающей пустоты. Но не было ни могил, куда можно возложить цветы, ни тел, чтобы проститься. Просто - еще несколько потерянных жизней, и он не знал даже, его ли это вина.
Подошел, принюхиваясь, Логан, опустил тяжелую руку на плечо.
- Здесь никого нет, - проворчал он, - и не было уже давно. Я не могу сказать тебе, что именно здесь произошло. И выжил ли кто-нибудь...
- Не надо, - он покачал головой, стряхивая чужую руку.
- Ну по крайней мере ты знаешь, что даже если они воспользовались списком твоего приятеля, вряд ли он отдал его добровольно, - кисло добавил Росомаха, пожимая плечами. - Я думаю, это довольно важно - знать, что тебя не предавали.
- Может быть, - он усилием мысли заставил себя думать о настоящем. - И что теперь?
- Война. Не только Магнето знал, что этот день придет, - Логан оглядел безрадостный пейзаж. Пожар, бушевавший в баре, был такой силы, что обуглились даже близстоящие деревья. - Профессор, конечно, будет делать все, что в его силах...
- Он правда такой великий человек, ваш профессор? - спросил он. Не потому, что ему было интересно, а просто чтобы заполнить чем-то пустоту, грозящую пожрать его изнутри.
- Сам-то он вряд ли так считает, - усмехнулся Логан. - Но любой из нас готов отдать жизнь за его мечту. Наверное, это о чем-то говорит?
- Говорит. О том, что вы психи, - в ответ на недоуменный взгляд Логана он только хрипло рассмеялся. - Но ты даже не представляешь, насколько хорошо я тебя понимаю.

Комната со стерильно-белыми стенами и новейшим медицинским оборудованием могла бы находиться в любой из больниц штата, если бы не одно существенное различие. Пациент, лежащий на койке, был кем угодно, только не человеком, и в любой федеральной клинике при виде него скорее вызвали бы охрану, а не фельдшеров. К счастью, у Братства были запасные укрытия, оборудованные всем необходимым.
Он задержался в дверях, рассматривая заострившийся профиль, спутанную гриву темных волос, синяки под глазами, бледную кожу, неприятно соперничающую цветом с накрахмаленным больничным бельем. Зачем он пришел? Росомаха отправился в свою школу - помогать Ксавье предотвращать неизбежное. Его звали, но он не поехал: философия людей Икс была ему не ближе любой другой. И вот, шатаясь без дела по новой базе Магнето, всей кожей ощущая на себе презрительные взгляды, ставящие невидимое тавро: «Человек!», раз за разом он оказывался у дверей госпиталя. Стоял, поглаживая кончиками пальцев равнодушный пластик двери, но так и не решился зайти - до этого дня.
Он бесшумно притворил за собой дверь, остановился в ногах больничной койки, не зная, куда себя деть. Вдохнул резкий запах лекарств - и позабыл выдохнуть, потому что чересчур длинные для мужчины ресницы на бледном лице затрепетали, под ними лукаво блеснуло золото.
- Ноа, - тихо, но отчетливо произнес Неумирающий.
Он застыл. Это было гораздо больнее, чем он мог бы себе представить. Старое имя ужалило, будто удар кнута, вместе с ним возвращалось то, что он не мог, не хотел, не должен был помнить.
- Ноа фон Ронсенберг умер, милорд.
- Тот, кого он называл «милордом» - тоже.
Неумирающий криво усмехнулся и завозился среди простыней и шнуров от капельницы, пытаясь устроиться поудобнее, и было так естественно сорваться с места, помочь, поддержать, что он и сам не заметил, как он оказался у изголовья постели, поправляя подушки. Его обожгли гневным взором, но он только упрямо закусил губу. Хватит. Раз уж они договорились, что Император и его верный пес оба умерли, было бы глупо вспоминать старые ошибки - и старые прегрешения.
- Ты искал меня, чтобы убить? - в голосе его бывшего господина не было ни страха, ни любопытства. Он опустил глаза, вместо ответа коснулся бледной щеки, по которой пробегали металлические блики. Это было страшно - и очень красиво.
- Или чтобы убить... это? - Вэйн вытянул руку, по которой струился жидкий металл, на мгновение застывающий в сложных кристаллических формах.
Ноа нерешительно провел пальцами по блестящей поверхности - и ощутил только кожу. Он не стал торопиться и отдергивать руку, вместо этого отыскал то место на худом запястье, где бился в такт с попискиванием монитора пульс; наклонился и прижался к нему губами.
- Я искал тебя, - выдохнул он, подставляясь под ласку. И Вэйн для разнообразия не стал спорить.

Он хотел быть осторожным, но они слишком долго теряли друг друга, чтобы теперь мешкать. Заполошно и грубо, смывая страх горячей волной желания. Неторопливо и нежно, растворяя гордость в поцелуях. Вэйн опрокинул его на постель, распахнул металлические крылья, досадливо оборвал катетер капельницы. Ноа вскрикнул от контраста плоти и металла, от переполняющего его чувства правильности происходящего. Вэйн был - на нем, в нем, отдаваясь и проникая одновременно, и больничная койка надсадно скрипела, угрожая сломаться, и, казалась, вся комната - да что там комната, само здание рухнет, не выдержав этого стремительного и жестокого узнавания.
Вэйн целовал заживающие шрамы на его груди, и на его губах играла довольная улыбка. Ноа выгибался под умелыми руками, заново вспоминая нужный угол, чтобы... Да, да, и глубже, сильнее, слизывать соленые капли с верхней губы, не задумываясь ни на секунду о следующем мгновении, запрокидывать голову, доверчиво подставляя шею, и переплетать пальцы, до боли стискивая их. И шептать, задыхаясь, или слышать чужой шепот: «Мой, мой, мой!»

Двумя этажами выше Эрик, положив подбородок на скрещенные пальцы, хмуро смотрел очередной выпуск новостей. Закон о регистрации мутантов... Толпы протестующих у Парламента... Полиция сдерживает волнения... Поговаривают о введении комендантского часа... И, конечно же, Стражи. Олицетворение страха homo sapiens перед homo superior.
- Как ты остановишь это, Шарль? - прошептал Магнето, невидящим взглядом глядя в экран.
Даже его старый друг будет вынужден признать, что началась война, война на выживание. И мутантам придется собрать все силы, чтобы не проиграть эту схватку. Все, что только возможно, - думал он, с легкой улыбкой вслушиваясь с шепот стен и перекрытий, переживая вместе с Неумирающим оглушительный оргазм благодаря родству их способностей.
Сталь тянется к стали. А это значит, что на их стороне существенное преимущество. И он, Магнето, позаботится, чтобы это преимущество никуда не делось.


FIN

@темы: Безыдейный фанфикшн, Финалерство, Йа креветко, Маленькие, но гордые, Творчество

@темы: Свуны, Йа креветко, Книгофильмы, Мысли вслух

@темы: Хихикса Миртл, Флуд