Интересные идеи имеют тенденцию споро и оперативненько подгрызать моск. Вот сейчас этим занимается Вечный Город времен патрициев, гладиаторов и прочей дряни (воистину, высшее гуманитарное себя окупает, когда надо кого-нибудь трахнуть в АУ определенного исторического периода ).
Посему слушаю много Эжена, и в очередной раз поражаюсь, как каждая его песня (а они все длиннющие) рассказывает подробную и законченную историю (может, мне и кажется, но я очень часто вижу в них слэшный подтекст), полную чувственных и ярких образов.
Вот например, "Из Катулла" - чем не слэшный оридж? И вовсе не из-за латинского "через жопу"

ТекстТы произносишь слова – как будто бьешь в барабан,
Твоя изломана речь, и взгляд острее ножа...
Зачем прогнал ты домой седого грека-раба?
Тебе опять под хитон попала бунта вожжа…

Ну что же – воля твоя. И я свободен от дел,
Принес и жертвы богам, и новый список стихов.
Послеобеденный зной… Махнем, куда ты хотел –
Там песни, кости, вино, и прочий список грехов…
Я к твоим услугам, несносный щенок!

Озорной, двуликий бог Янус!
Прошмыгнем у Рима между мраморных ног
И войдем в него per anus...

Но вот коснулось плеча дыханье злое твое,
И сердце в пляс понеслось по межреберной клети,
Какой дешевый набор: арена, шлюхи, ворье…
Бери-ка лучше стило, таблицу нам начерти

На всех на пять игроков, и ставь немедля на кон
На выбор: жизнь или честь, ты ж как у взрослых хотел!
Хвала богам, что игру не запрещает закон.
Кидай, а я воспою архитектонику тел
Дафнисов и Хлой, живущих в сумраке дна,

Словно копоть в бронзовом чане,
Молча пожирающих тебя и меня
Волчьими больными очами…

Юпитер с нами, не трусь! Пять грязных фишек по шесть:
Срываем банк и привет... Но им в лицо не смотри.
У пса полночных забав свирепо дыбится шерсть:
Он хочет знать, что у нас цветет и пахнет внутри…

И мы его познаем, спускаясь под акведук,
И мы вкушаем порок, пьянея в пляске страстей,
Он выпивает из нас сердец прерывистый стук,
Он чертит знаки судьбы на гранях наших костей:
Пали мы в нутро его, а выйдем не мы…

Человек – безвольная глина…
Переступишь ты порог домашней тюрьмы,
И мать не узнает сына…

И кто в плену у кого, когда ты падаешь вдруг
Под сенью вечных олив, прервав стремительный бег,
И вырываешь кувшин у водоноши из рук,
И жадно пьешь, и молчишь, и ударяешься в смех,

И виноградину мне бросаешь за воротник,
И растворяешься средь тысячеликой толпы:
Ты не игрушка моя, и ты не мой ученик…
И наполняется след твоей горячей стопы
Дождевой водой, летящей наискосяк

Из прорехи в облачной крыше.
Я в таверне пью вино, но что-то не так
Я ударов сердца не слышу…
(с)


В общем, идея была определенно богатая.