А посему - флешмоб, гулявший вечность назад по ленте, в чуть видоизмененном виде.
Вы даете мне фэндом, 5 слов, героев и/или пейринг, а я пишу драббл)))
Фэндомы какие хотите, в конце концов если я чего-то не знаю - я всегда честно могу об этом сказать. ^^ Мрр?
Я даже не буду ставить предупреждений, давайте условимся, что везде будет крэк и ООС))))Первый пошелДля Аззи: ФФ12, "Дуэт..." Медраут/Грамис, ложка, матрица, избранный, белый кролик
ахтунг! R! и нифига не драббл, ну э - мини?)))- Вот так Нео и Тринити спасли мир, порабощенный машинами, и дали людям новое будущее. На этом заканчивается сказка об Избранном и начинается совсем другая история, - дочитал Грамис и захлопнул книгу, гадая про себя, откуда принцы выкопали этот роман. В его детстве, насколько он помнил, в сказках отважные рыцари побеждали драконов и спасали прекрасных принцесс, и уж точно там не было никакой "матрицы" и вульгарного мордобоя.
Девятилетний Поль хищно рассматривал поднос с посудой, оставшийся с позднего ужина.
- Ложки нет! - категорично заявил он, схватил серебряную чайную ложечку и попытался скрутить ее в узел.
Его старший брат, Кастор, с презрением взиравший на детские игры с высоты своего одиннадцатилетнего опыта, терпеливо отобрал столовый прибор и водрузил обратно на поднос.
- Тише, Вэйна разбудишь, - строго сказал он, кивая в сторону колыбели под тюлевым пологом. Поль фыркнул.
- Да он не проснется, даже если мы начнем бить тарелки, - его глаза радостно сверкнули, и Грамис мысленно попрощался с сервизом.
- Вам тоже спать пора, - тоскливо сказал он, с особенной ясностью осознавая, что упустил что-то важное в вопросе воспитании детей.
- А еще ска-азку? - заныл Поль. - У нас было про белого кролика с часами в жилетном кармашке и про девочку, упавшую в кроличью нору.
- Эту книжку я почитаю вам завтра, - как можно более сурово произнес император Аркадии, - а сейчас всем спать!
Спустя полчаса и пары клятвенных заверений, что завтра на ночь будет прочитана вся книжка про девочку в Стране Чудес, Грамис Гана Солидор притворил двери детской и направился в свой кабинет, украдкой смахивая пот со лба. Поль умел быть поистине невыносимым, когда хотел чего-то добиться от отца, и каждую семейную баталию император проигрывал с разгромным счетом.
- Скажи, почему управлять огромной империей гораздо проще, чем уложить троих детей в кровать? - вопросил он у черной тени в доспехе Судьи-Магистра, застывшей у распахнутого окна.
Душная предгрозовая ночь окутала Аркадис, так и не принеся с собой долгожданной прохлады, и ни малейшее дуновенье ветерка не колыхало вышитые золотой нитью шторы. Грамису показалось, что его голос звучит в раскаленном воздухе так же гулко, как ответный смешок Медраута из-под шлема.
- И кстати, выясни, кто из охраны подкидывает принцам бульварную литературу, - император упал в кресло и с трудом подавил зевок. На столе громоздились кипы бумаг, обещающие очередную веселую ночку.
- Выясню.
Совершенно бесшумно Судья-Магистр перетек к столу, навис над креслом, упираясь руками в подлокотники - так, что Грамис почти видел свое отражение в полированной стали забрала. В который раз его охватило нестерпимое желание приказать своему помощнику и любовнику снять шлем - ведь он легко мог это сделать, никто не смеет ослушаться императора.
Но Грамис давно поклялся, что однажды Медраут сам, без принуждения откроет ему свое лицо. Дом Солидор обязан этому человеку слишком многим, чтобы ставить под удар его положение в Департаменте - а Грамис подозревал, что тайна главы Девятого Бюро как раз из тех, которым лучше оставаться не раскрытыми. Медраут сам, без посторонней помощи добился очень многого, и мог позволить себе некоторую эксцентричность...
А потом все мысли вылетели у императора из головы, потому что кожа внутренней стороны латных перчаток оказалась неожиданно прохладной, и потому что пришло время не думать, а чувствовать.
И выгибаться, ерзая по бумагам государственной важности, и цепляться за декоративные наплечники, и хоть на мгновение ослабить контроль, и падать, падать, падать в кроличью нору, которая и не снилась девочке из детской книжки.
И только когда Медраут, посмеиваясь, шепнул ему: «Ложки нет», Грамис сообразил, откуда у его сыновей берется подобное чтиво.UPD: Второй пошелДля Сессемару: ФФ12, Вэйн/Бальфир, окна, церкви, венчание, цветы, колокола
Прошу прощения, я поюзала благодатную ТерраСанкту)))В Священном Граде все реже звучали колокола христианских церквей - и все же такое случалось. Вот как сейчас, когда жених происходил из знатного рода, и, хотя и был франком по крови, пользовался особой благосклонностью султана.
На венчание по чужеземным обычаям Раминас смотрел сквозь пальцы, если взамен вместе с зятем приобретал друга и надежного союзника.
В одном из весьма сомнительных кабачков, недалеко от главной улицы, за покосившимся столиком у окна тоже разговаривали о свадьбе.
Собеседников было двое, и один из них не снимал капюшона даже в душном помещении - явный признак того, что творится нечто неладное - но при одном взгляде на его спутника все вопросы у завсегдатаев кабака исчезали.
Ассасин и не думал таиться, нет, он небрежно развалился в кресле, всем желающим демонстрируя перевязь с ножами и завязанный особым образом кушак. Убийца чертил на засаленной столешнице геометрические узоры одним из кинжалов, и улыбка его не предвещала ничего хорошего.
- Итак, Дом Солидор хочет потребовать у меня счета за прежние услуги? - растягивая слова, говорил он.
- Скорее, начать новое и плодотворное сотрудничество, - сухо ответил его собеседник.
- Значит, Раслер?.. Ну что ж, пойдем, посмотрим на молодую чету, - ассасин поднялся и двинулся к выходу, даже не обернувшись, чтобы удостовериться, следует за ним клиент или нет. Он знал, что следует.
Свадебный кортеж остановился на центральной площади, запруженной народом. Юная пара сияла улыбками, принцесса Ашелия была дивно хороша в подвенечном платье, князь Антиохии вежливо кивал, принимая поздравления.
Ассасина и его спутника со всех сторон толкали празднично разодетые горожане, и, в конце концов, убийца оказался плотно прижатым к своему заказчику - толпа застопорилась, все хотели попасть в первые ряды.
- Счастливая невеста будет бросать букет, - промурлыкал ассасин на ухо стоящему рядом мужчине, - ты хочешь, чтобы я сделал это сейчас?
Смуглые пальцы сдвинули капюшон, открывая благородный профиль, отвели в сторону темные пряди.
- Ты хочешь, чтобы я убил его для тебя, Вэйн Солидор?
Голос, такой же невесомый и беспощадный, как шелковый шнур на запястье убийцы. И другой голос, спокойный и равнодушный:
- Довольно.
Полководец войска Ордена Храма сжал предплечье ассасина, притянул его к себе, хотя казалось - куда уж ближе, и холодно сказал:
- Ты будешь делать то, что я скажу, Бальфир.
- О да, - лукавая искорка в карих глазах не укрылась от взгляда Вэйна, но тут убийца легко, как кобра, распрямился, выскользнул из его объятий и вытянул руку вверх - аккурат чтобы поймать свадебный букет Ашелии.
Стайка нарядных девушек проводила бесславную гибель столь завидного трофея разочарованными вздохами, а Бальфир ухмыльнулся и вручил букет Вэйну.
- Пригодится, - сообщил он и добавил:
- И я берусь за заказ. Похоже, эта партия обещает быть интересной, а я всегда любил наблюдать за хорошей игрой.
С этими словами убийца растаял в толпе, оставив после себя только след от жаркого дыхания на лице и охапку начинающих вянуть белых цветов.UPD: Третий пошелДля Лиоса: ФФ12, Сидольфус/Вэйн, "я знаю, что ты знаешь"
Кажется, получилось совсем не то, но мне вовсю мешает чиби-Бальфирко Х)))))-Нет!
- Да!
- Нет!
- Да!!!
- Нет!!!
- Прекратите!
Сидольфус Бунанса вернулся в классную комнату как раз вовремя, чтобы предотвратить одно из тягчяйших преступлений в уголовном кодексе Аркадии - причинение телесных повреждений особе императорской крови. Ффамран сидел верхом на принце Вэйне и, нисколько не смущаясь разницей в возрасте, положении и весовой категории, азартно тыкал его мордой... то есть, простите, лицом в густой ворс ковра.
Когда особа императорской крови была поставлена вертикально и должным образом отряхнута, а негодного ребенка выставили за дверь, Сидольфус позволил себе рухнуть в кресло, даже не предложив посетителю присесть. Вэйн, впрочем, легко исправил эту оплошность, и угнездился на самом краешке стола, сдвинув предварительно в сторону кучу бумаг с расчетами и графиками. Младший сын Дома Солидор поправил безупречную прическу, - как будто и не его сейчас валяли по полу, - и осведомился:
- Итак. Вернемся к вопросу финансирования вашей экспедиции...
Когда Вэйн распрощался с доктором Сидом и вышел из классной комнаты, Ффамран все еще дулся. Причем делал он это демонстративно и прямо напротив дверей, из-за которых его изгнали. Обиженный вид и надутые губы не сказать чтобы придавали Бунансе-младшему сказочной красы, но Вэйн решил, что зрелище весьма забавное. Тем более что у него в последнее время находилось слишком мало поводов посмеяться.
Ффасран, естественно, принял улыбку на свой счет и тут же ощетинился.
- Почему это я должен ждать за дверью, пока вы беседуете? Я уже взрослый, и про раскопки в Гирувегане слышал сто раз! Или вы вовсе не разговариваете? - подозрительно вопросил он.
Вэйн закатил глаза.
- И чем же, по твоему, мы занимаемся?
- Поверь мне, друг мой, я не считаю это чем-то постыдным, - зараза, он еще и целомудренно опустил очи долу, и откуда только в голову пятнадцатилетнего мальчишки приходят такие мысли?
- Многие дворяне в Аркадисе отличаются нетрадиционными... ммм... предпочтениями, - продолжил Ффамран, похлопав Вэйна по плечу, - так что вам нечего стесняться. Меня только одно интересует - я теперь должен называть тебя мамой, да?
На беду языкастого чада, именно в этот момент его родитель вышел из дверей класса, и прекрасно расслышал его последние слова.
Тем же вечером Ффамран притащился к другу, и, отказываясь присесть, деревянным голосом отбарабанил: "Прошу простить мою грубость".
- Прощаю, - тяжело вздохнул Вэйн, откладывая в сторону свою работу, - но...
- Я прекрасно знаю, что ты хочешь мне сказать, - перебил его приятель.
- Я знаю, что ты знаешь, - принц был сама невозмутимость, - и, тем не менее, ты, несомненно...
- Сам виноват, - закончил Ффамран с ним хором. - Но теперь-то вы возьмете меня с собой в экспедицию? Хотя бы для того, чтобы я не распускал о вас врзмутительных слухов в ваше отсутствие, а?UPD: Сразу два штука, терпите, и все остальное будет)))Для Сессемару: ФФ12, Вэйн/Ноа, гордость, глупость, доверие, дерзость, честь
Я устала ждать вдохновения для пафоса, поэтому получилась опять постебушка))) Ну, что выросло...
Солидорские принцы всегда отличались извращенным чувством юмора, - постановил Ноа Габрант, обреченно кидая свой фант в услужливо подставленную шляпу. Ну где это видано - пятеро Судей-Магистров вынуждены вместо своих прямых обязанностей нянчиться с малолетним Ларсой, а лорд Вэйн не только присутствует при этом, но еще и поощряет подобные занятия.
Упомянутый Вэйн хищно улыбнулся и перемешал содержимое шляпы.
- Что будет делать сей фант? - ласково вопросил он, вытаскивая носовой платок с кружевной каймой.
- Загадывать шараду! - захлопал в ладоши Ларса.
Ноа незаметно вздохнул. Уже второй час младший отпрыск императорского семейства назначал всем фантам одно и то же задание - настолько его заворожила эта игра. И пятеро Судей-Магистров раз за разом были вынуждены изображать непонятно что. И все бы было ничего, если бы задания давал не принц Вэйн. Вот и сейчас он что-то прошептал на ухо Гису, чей фант только что выпал, от чего Судья-Магистр насупился и пошел пятнами.
- Ну давайте же! Загадывайте! - потребовал Ларса, и несчастному Гису ничего не осталось, кроме как пытаться показать загаданное Вэйном слово.
Ноа досадливо потер переносицу. К счастью, его фант еще ни разу не выпадал, но Судья-Магистр Габрант подозревал, что когда подойдет его очередь, Вэйн придумает что-нибудь особенно заковыристое.
Старший принц итак не давал Магистрам передышки, все время загадывая какие-то отвлеченные понятия - они уже изображали "дерзость", "благонадежность" и "доверие", а когда Вэйн предложил Елене Дрейс показать слово "глупость" - дело чуть было не кончилось скандалом и оскорблением особы императорской крови.
Судя по всему, как обливался потом Гис, сейчас было загадано что-то не менее зубодробительное, но самое странное было в том, что несмотря на их неуклюжие попытки Ларса все же отгадывал все шарады.
Вот и сейчас он, подумав, радостно воскликнул:
- Гора! Это - гора, и если в первом слоге три буквы, получается... "гор"!
Вэйн беззвучно аплодировал брату, Гис скрипел зубами, а Ноа с тоской поглядывал на хронометр, в тайне надеясь, что когда закончатся присутственные часы в Департаменте, их все же отпустят.
- "до"... - задумчиво тянул Ларса, - все вместе получается... "гордыня"! Нет, там "ды", значит - "гордость"!
- Угадали, Ваше Высочество, - с облегчением проскрипел Гис и поспешил ретироваться обратно в плотную кучку Судей-Магистров.
- Отлично... - Вэйн задрал бровь, - Ну что, хватит на сегодня?
- Ну последний раз, ну пожа-а-алуйста, лорд брат, - умоляюще протянул младший принц. - И я обещаю, что прочитаю назавтра все, что мне задано.
- Хорошо, - Вэйн ласково взъерошил волосы на макушке Ларсы и повернулся к Судьям.
- Ваши фанты, господа! И дамы, конечно же, - добавил он после многозначительной паузы и отвесил Дрейс церемонный поклон.
Ноа снова вздохнул и опустил свой фант - полукруглую подвеску на простой бечеве вместо цепочки - в проклятую шляпу.
То, что так сказочно везти ему не может в принципе и придет и его черед мучиться, Судья-Магистр Габрант подозревал, но надежда - чувство, не нуждающееся в обосновании. Поэтому его сердце ухнуло в пятки, когда Вэйн вытащил из шляпы ландисскую "птичку".
- Что будет делать сей фант? - в голосе принца явственно читалась ирония.
- Загадывать шараду! Последний раз! Ну пожалуйста! - кажется, Ларса в совершенстве овладел искусством надувать губы и состраивать обиженное личико.
Ноа только передернул плечами и шагнул к нехорошо улыбающемуся старшему сыну Дома Солидор, сдаваясь на милость своей судьбе.
Ему показалось, что Вэйн склонился к нему гораздо ближе, чем к прочим, когда шептал им задание – горячее дыхание принца щекотнуло ухо, и Ноа сперва даже не понял, какое слово ему загадали. А когда сообразил…
- Но! Это нечестно! У всех было слово из нескольких слогов, как загадать шараду на односложное слово? – стараясь не повышать голоса возмутился он.
- И все же, вы не ослышались, Судья-Магистр, - надменная улыбка искривила губы Вэйна. – Немного воображения – и вы, и ваши коллеги наконец смогут закончить игру.
Ноа почувствовал острое желание побиться головой об стену. Принц, как всегда, сыграл на самой слабой его стороне – он никогда не умел реагировать быстро. Его коньком были тщательно продуманные планы, а вовсе не гениальные импровизации.
Особенно тяжело давалась быстрая работа мысли, когда спину буравили взгляды коллег – несомненно, все Судьи-Магистры жаждали оказаться как можно дальше отсюда, и если они сочтут, что Габрант их задерживает…
- Загадывайте же, Судья-Магистр! – прервал его тяжкие размышления звонкий голосок Ларсы, и Ноа рефлекторно щелкнул каблуками и откозырял императорскому чаду.
Это-то его и спасло.
- "Отдавать честь"… Лорд брат загадал вам слово "честь", я прав? – восторженно воскликнул ребенок.
Челюсть Ноа чуть было не пришла в соприкосновение с полом от такой проницательности, а Вэйн раздал Судьям-Магистрам их фанты – и опять Габранту показалось, что ладонь принца задержалась в его пальцах чуть дольше, чем следовало.
- Молодец, Ларса, - с чувством произнес старший принц, - умение понимать намеки тебе еще пригодится, поверь мне. Ну, господа… и дамы, вы свободны. Мы благодарим вас за ваше участие в досуге Его Высочества.
Гис, Заргабаат, Берган, Дрейс и Габрант хором промямлили благодарности и припустили прочь от комнат принца, но все же недостаточно быстро, чтобы не услышать слова Вэйна:
- А завтра я покажу тебе новую игру, называется "Море волнуется раз". Для нее, правда, тоже требуется несколько игроков, но я не думаю, что наш Департамент нам откажет…Для Даньки: ЗВ (X-wing series), Ведж и Тикхо, рассвет, свалка, вальс, лапочка, пулемет
Кажется, все же ООС. Технически - вписывается в самый-самый конец "Капкана Крайтос"
- Мог бы сказать пару добрых слов лейтенанту Хорну, например.
Гигантский город подмигивает в такт бодрой музыке миллионами огней, словно отплясывает вместе с веселящимися пилотами. Только двое умудрились сбежать от танцев, выпивки и очаровательных барышень, и теперь любуются вечно меняющейся мозаикой Корусканта с уединенного балкончика.
- Все, что я могу сказать лейтенанту Хорну - что он редкостный кретин.
- Как и все мы, Ведж, как и все мы.
Тикхо улыбается чему-то своему, облокачивается на перила, и пропахший машинным маслом и горячим металлом ветер треплет его волосы.
Антиллес возмущенно сопит.
- Мало того, что от его шуточек со мной чуть было сердечный приступ не случился - мог бы и менее эффектно воскреснуть из мертвых! Уж во всяком случае, не когда я гоняюсь за обнаглевшими имперцами по этой феррокритовой свалке!
- Как будто его эффектное воскрешение помешало тебе перещелкать ДИшки как орехи и насыпать соли на хвост самой Снежной Королеве, - меланхолично вставляет Селчу.
- Так еще он... Не перебивай! Еще из-за него в полном составе увольняется лучшая эскадрилья Альянса...
- Новой Республики.
- Сказано тебе, не перебивай!
Тикхо отворачивается от искусственного рассвета, разгорающегося над никогда не спящим городом, кивает на оставшихся в зале пилотов.
- По ним не скажешь, что они жалеют о принятом решении. Да и ты кипятишься просто потому, что зол на Хорна, что он первый это придумал.
- Конечно, я зол на него!
- И завидуешь.
- Конечно, зави... Тик!
Ведж обиженно морщит нос, сдувает с глаз непослушную челку.
- Похоже, хочешь - не хочешь, а тебе опять придется спасать Проныру-Девять от вражеского огня.
Лейтенант Хорн за стеклом отчаянно отбивается от наседающих на него Скайуокера и советника Фей'лиа: Люк вдохновенно тараторит что-то со скоростью пулеметной очереди, а ботан время от времени вставляет веские комментарии, способные добить собеседника не хуже протонной торпеды. Наверное, убеждают его на пару в том, что он сделал неправильный выбор.
- Пускай сам отбрехивается, - мрачно выдает все еще обиженный Ведж и поворачивается спиной к стеклу. Даже вид на Корускант приятнее, чем политические игры, в которые опять против воли втянули его и его ребят.
- Не волнуйся, - насмешливо говорит Селчу, - его и без тебя найдется, кому спасать. У кореллиан так развито чувство взаимовыручки.
Антиллес смотрит на огоньки далеко внизу, и все равно может с уверенностью сказать, что происходит в зале, из которого начали выплескиваться звуки вальса. Наверняка подоспела Мири и уволокла Хорна от этих двух наштахов, проделав все так легко, что они и не поняли, как это произошло. Сестренка своей добычи не выпустит, это ясно даже ку-па, за ней Корран как за феррокритовой стеной. Есть, чему завидовать?
Наверное, есть.
Темно-серое небо становится светло-серым, а рядом стоит и молча улыбается Тикхо, и выдалась наконец передышка в этой войне, когда не нужно срочно куда-то лететь, не нужно сбивать вражеские истребители, не нужно в доли секунды принимать важные решения, когда ошибка означает гибель тех, кто поверил тебе и пошел за тобой... Этому ведь тоже можно только позавидовать.
Не так ли?
- Ну хватит киснуть, - Ведж чуть не подпрыгивает от неожиданности и делает вывод, что дружелюбно молчащий Селчу ему нравится гораздо больше. - Давай я поработаю твоим личным предсказателем.
Большого энтузиазма Антиллес не проявляет, но Тикхо явно все равно.
- Итак, сейчас мы вернемся в этот загон для ранкоров, ты пригладишь свои вихры и превратишься в лапочку и всеобщего любимца. Пожмешь лапу Борску, вежливо отклоняя его попытки вернуть тебя на путь истинный, пообщаешься с ребятами, поручкаешься со сворой политиков, вознесешь хвалу идее восстановления Ордена Джедаев, чтобы Скайуокер не обиделся, и если будешь вести себя как хороший мальчик, я, так уж и быть, налью тебе вирренского выдержанного, чтобы у тебя наконец хватило храбрости пригласить на свидание Йеллу. Ну как прогноз?
- Замечательно, - ворчит Ведж, - жаль, что тебя больше не обвиняют в государственной измене, а то бы я тебе съездил по физиономии, и все списали бы на мой бурный темперамент.
Селчу усмехается, и губы Антиллеса против воли растягиваются в ответной улыбке.
- Ну ладно, - пихает он приятеля в бок, - только стакан вирренского ты мне нальешь сразу - наша эскадрилья, конечно, привыкла выполнять невыполнимые задания, но не в таких же количествах одновременно!UPD: И еще один подоспел)))Для Аззи: ФФ12, Ноа и Баш, огонь, земля, воздух, вода, металл
Ох уж эти братья... =_
Холодно. Как же холодно - настолько, что пальцы уже не гнутся, и плотные - хоть ножом режь - облачка пара намертво склеивают губы.
Хочется свернуться клубочком на земле и ждать, пока тебя не заметет, не оставив и следа, белая рассыпчатая смерть, но нужно идти. И ты идешь, упрямо переставляя ноги, пядь за пядью отвоевывая у ледяного ветра дорогу, ведущую к огню, к теплу, к жизни.
Отец, конечно, всыплет вам по первое число - не важно, главное - дойти самому и донести брата, мертвым грузом повисшего на плечах. Ты надеешься, что не чувствуешь его дыхания только потому, что отморозил себе уши, и боишься остановиться, чтобы проверить.
Спотыкаешься, как и положено, на ровном месте. Судьба у тебя такая - в самых немыслимых ситуациях оставаться невредимым, а потом дома идти по лестнице, упасть и сломать ногу. Ноа бы посмеялся, если бы мог.
Подняться хотя бы на четвереньки - уже подвиг, но ты справляешься. Ты же старший. И плевать, что разница между вами - всего несколько минут; старшие братья должны заботиться о младших, это незыблемый закон мироздания.
Рывком закидываешь брата на спину. Глоток морозного воздуха рвет легкие напополам, но ты упрямо шагаешь вперед, подгоняемый смешанным чувством долга и вины. Ведь это ты стал учить Ноа кататься на коньках по еще не до конца промерзшему озеру. А мог бы и сообразить, что лед не выдержит...
От одного воспоминания о том, как темная холодная вода смыкается над макушкой брата, ты прибавляешь шаг, почти бежишь, пока хватает дыхания. Только вот хватает его ненадолго.
Когда ты очередной раз валишься лицом в снег, снова на ноги тебя поднимает голое упрямство.
"Я дойду!" - шипишь ты сквозь стиснутые зубы. "Дойду!"
Ты и сам не знаешь, кто из вас сейчас больше нуждается в спасении.
***
Вокруг нестерпимо жарко, но ты продолжаешь идти - и тащить брата. Жар раскаленного металла проникает под одежду и доспех, а внутри исполинской крепости продолжает что-то взрываться и рушится - "Бахамут" бьется в агонии над столицей Далмаски.
Твои друзья давно обогнали тебя, но ты упрямо шагаешь вперед - хотя и долг, и чувство вины - все давно развеяно вместе с пеплом Ландиса.
Осталась одна непреложная истина - ты - старший брат. И ты вытащишь младшего из этого ада.
Просто - так надо.
Доспехи Судьи-Магистра добавляют веса твоей ноше, но ты не рискуешь останавливаться, чтобы выколупнуть Ноа из его стального панциря. Или - чтобы хотя бы убедиться в том, что он еще дышит.
Случайный имперец, попавшийся на твоем пути, предпочитает сбежать, пока не поздно - такое ожесточение написано на твоем лице.
Твоя принцесса назвала бы это преданностью. Ларса - милосердием. Пенело - любовью. Воздушный пират - глупостью, и скорее всего он-то и был бы прав. Тебе плевать. Как плевать и на то, хочет ли сам Ноа, чтобы его вытаскивали из этой летающей могилы - если он вообще еще жив, конечно.
Просто вам уже нечего сказать друг другу - все проговорено и решено - вот ты и действуешь. Как уж умеешь. И словно назло кому-то про себя упрямо зовешь брата по имени, которое так давно не произносил.
Пол под ногами содрогается от взрывов, где-то слышатся крики имперских солдат, оказавшихся в ловушке - "Бахамут" погибает вслед за своим хозяином, превращаясь в гигантский погребальный костер для Вэйна Солидора и его иллюзий, планов и надежд.
А ты идешь вперед и шипишь сквозь стиснутые зубы: "Дойду! Я дойду!"
Теперь ты знаешь, что спасая его, ты спасаешь и себя тоже.UPD: И еще два. Вы не удивляйтесь, они у меня уже были почти сделаны, я просто их наконец загоняю в компьютер.
Nota bene: правда, я окончательно перехожу в формат мини и полного ООС. =_=Для Лиоса: Ковбой Бибоп, Вишез/Глен, перевалочный пункт, свистопляска, смех сквозь слезы
Текст песни мной позаимствован у Стива Вэя, одного из лучших гитаристов современности
В прокуренном баре полумрак, но никто не жалуется: в темноте лучше вершить темные делишки. Старый музыкальный автомат в углу хрипит, когда очередной меломан закидывает в него мелкую монетку, и выдает какую-то слащавую романтическую мелодию.
На улице снова метет, и люди собираются в дешевых забегаловках вроде этой, чтобы сберечь хоть каплю тепла. Это - всего лишь временная остановка, перевалочный пункт - один из сотен на дороге между адом и раем. И неважно, что воздух здесь загустел от табачного дыма - хоть ножом режь, а виски - самое дерьмовое во всем городе. Зато бармен никогда не задает лишних вопросов, и всегда можно уйти через заднюю дверь - если что.
В таких барах нужно очень постараться, чтобы выглядеть подозрительно - настолько всем вокруг наплевать кто ты и откуда, и все же мужчина, сидящий в одиночестве за стойкой, привлекает внимание. То ли своим аристократически бледным лицом, то ли саксофоном в кожаном чехле, небрежно прислоненным к стене. Нервные пальцы обнимают стакан, в котором медленно рушатся ледяные горы. Другой рукой он, забывшись, отбивает на стойке ритм незамысловатой песенки, льющейся из автомата.
Он слишком выделяется среди унылых завсегдатаев заведения - и все же, к нему никто не подходит - Глена в этом баре слишком хорошо знают, как и в десятке других местечек на Каллисто.
Знают - и признают своим.
Двери распахиваются, чтобы впустить очередного посетителя, и вместе с ним - хлопья мокрого снега и промозглый ветер.
Бармен, чертыхаясь, спешит ко входу, чтобы побыстрее захлопнуть дверь, а вновь прибывший стряхивает снег с воротника пальто и безошибочно идет к стойке - шагом, из которого даже годы мирной жизни не смогли выбить строевую закалку.
Один из завсегдатаев приподнимается было с места, но приятели быстро усаживают его обратно. С Синдикатом здесь стараются не связываться.
Новый посетитель и Глен обмениваются несколькими словами, в руки музыканта перекочевывает конверт из плотной коричневой бумаги, и посыльный исчезает так же неожиданно, шагая во вьюжную ночь, которая его породила, и, оставляя бармена снова бороться с дверями - лишь бы не выпустить на улицу крохи тепла, которые удалось накопить.
Музыкальный автомат наконец прекращает хрипеть, и в баре снова слышны только приглушенные голоса и редкое звяканье стаканов.
Глен мнет послание в пальцах как слепой, читающий азбуку Брайля, будто пытаясь сквозь конвент угадать содержание.
Бармен возвращается за стойку, бормоча: "Охота же шататься по такой свистопляске... Хороший хозяин собаку не выгонит!" - и вздрагивает от звука рвущейся бумаги, когда Глен с отсутствующим видом произносит:
- Что ж, значит у этого пса - плохой хозяин.
Письмо написано ровным, уверенным почерком, его тон подчеркнуто равнодушен, и Глен невольно вздыхает.
Хотя... Чего он ждал? Объяснений? Отказа? Радостного "привет, дружище, давай увидимся, вспомним старые времена"? Он сам начал эту игру, включив в свои планы и Синдикат, и местных теневых воротил - чему же удивляться?
Дело есть дело. А начатую партию нужно доводить до конца.
Он небрежно опускает письмо в карман, оставляет на стойке пару мятых купюр и, проходя мимо музыкального автомата, кидает в щель монетку.
Когда темнота и метель принимают его в свои объятья, из бара вслед звучит:
You didn't break it…
You didn't break it…
You didn't break my heart when you split,
You only cracked it just a bit.
Somethin's changed -
Though I know my heart ain't plastic,
I guess through the years it's grown
A little more elastic…
Глен поднимает воротник пальто, сует руки в карманы и спешит домой, составляя в уме ответ на полученное "деловое предложение". Губы его кривит недобрая усмешка - хотя он и сам не знает, зачем ему встречаться с бывшим товарищем. Зато он точно знает, что обязан его увидеть. Чтобы понять, наконец, почему...
Дома он вешает пальто на гвоздь, осторожно ставит в угол футляр с саксофоном и пьет горячий чай, рассматривая фотографии на стене. Пока еще слишком холодно - квартира успела остыть за день, и от чашки поднимается дымок, искажающий перспективу, наполняющий комнату полузнакомыми образами.
Там тоже метель, и белые тени мечутся среди сполохов ружейного огня, и каждая передышка - как чудо, дар свыше. Там все гораздо проще - друзья и враги никогда не оказываются по одну сторону фронта; мир примитивен и делится на черное и белое.
Белый снег, белые маскировочные плащи - все очень быстро меняет свой цвет, становится серым. И только пряди его волос не теряют своей белизны...
Глен осторожно ставит чашку на стол, достает письмо, внимательно перечитывает, беззвучно шевеля губами. Меланхолично улыбается, комкая исписанные твердой рукой листки.
- О да, у нас обязательно получится "положить начало плодотворному сотрудничеству", - с издевкой цитирует он сухие официальные строки, - ты только подожди, Вишез. Я обязательно приду. И что бы ни случилось - я буду смеяться последним. Даже если это будет смех сквозь слезы.
Метель за окном стонет в отчаянии, вторя его словам.
You didn't break my heart when you split,
You only cracked it just a bit…Для Фроды: Тактикс, Райко/Кантаро, веер, лепесток сакуры, перо, лезвие, кровь
кстати, не пять слов, а шесть! Пффф!Заказчик сего в дайрях не живет, но пусть уж лежит и тут
Лезвие катаны росчерком пера вспарывает воздух, танцует в лунных бликах, и в какой-то момент свет причудливо преломляется, и начинает казаться, что оно залито кровью.
Искусство владения оружием - это всегда красиво, - думает Кантаро. Сложно не любоваться грациозными, стремительными движениями и смертоносной полоской светлой стали, покорной человеческой воле.
Сложно - но можно. Если тот мальчишка в гайдзинской одежде, что так беспечно взмахивает клинком, так же легко и непринужденно может перерезать горло твоему единственному... другу.
И все равно это красиво - настолько, что невозможно четко определить, когда именно кончается волшебство.
Темноволосая Смерть с обаятельной улыбкой убирает меч в ножны и спускается вниз по ступенькам к нежданному гостю.
- Какая неожиданная встреча, Ичиномия-сенсей. Проходите, прошу вас, располагайтесь... Чувствуйте себя как дома. Ватанабэ, чаю для нашего дорогого гостя.
- Я пришел поговорить.
- Не сомневаюсь, - отвечает радушный хозяин, небрежно кивая своему подручному, неслышно появившемуся позади него с подносом.
На столе - две чашки и блюдо со сладостями, и японскими, и гайдзинскими. Минамото Райко бросает на пол фуражку и перчатки - все равно слуги подберут, - расстегивает верхнюю пуговицу мундира. И Кантаро против воли думает, что так его враг выглядит совсем юным - и ранимым.
Приходится в очередной раз напоминать себе, что этот мальчик - убийца, и что он - смертельно опасен.
Райко откусывает от пирожного, слизывает с губ кусочки шоколада. Его глаза - холоднее льда.
- Пейте, пейте. Не отравлено, - смеется он.
Кантаро пьет чай и смело встречает взгляд хозяина дома.
- Я пришел поговорить, - повторяет он, - о Харуке.
- Я здесь и я слушаю, - Райко смотрит прямо и открыто – как человек, которому нечего скрывать.
И Кантаро не знает, как начать этот очень важный разговор.
На стене – две гравюры в простых деревянных рамках и портрет, написанный маслом, в гайдзинском стиле. Молодая девушка улыбается гостю, на ней нарядное кимоно, в руках – бумажный веер, в волосах запутался лепесток сакуры. Заметно, что художнику нравится его модель – девушка на картине как живая, кажется, она сейчас шагнет в комнату и рассмеется жемчужным смехом. Кантаро упорно глядит на портрет, не осмеливаясь встретиться взглядом с Райко. В нарисованные глаза почему-то оказывается проще смотреть.
- Мне нужна ваша помощь, Минамото-сан, - наконец, говорит он, и склоняет голову. В знак поражения?
- Я знаю, - Райко цапает с подноса еще одно пирожное, улыбается – такой же улыбкой, как у девушки на картине. Кантаро только сейчас замечает, как они похожи. И еще – что уголок портрета затянут черным бархатом, а на полу стоит курительница.
- Вы не можете его найти, и поэтому пришли ко мне, - говорит Райко.
- Да, - выдохнуть это короткое слово – все равно что признать свою вину.
- Моя помощь тоже имеет свою цену. Вопрос в том – согласны ли вы ее заплатить?
- Я… верю, что вы не попросите невозможного, - криво усмехается Кантаро.
- Неужели? А как же наши… разногласия?
- Я должен найти Харуку! – он уже почти кричит, но это неважно, как неважно и то, что отчаяние пригнало его в дом этого человека. Как он мог надеяться, что Минамото Райко вспомнит, что обязан ему жизнью? У его врага нет ни совести, ни чести, сколько раз он уже доказывал это своими действиями? Как он мог забыть обо всем, что с ними случилось по вине Райко?
- Ичиномия-сенсей, - мальчишка с холодными глазами больше не улыбается, - я помогу вам. Но вы знаете, чего я попрошу взамен.
- Я согласен, - без колебаний заявляет Кантаро. Потому что это сейчас – самое важное. Потому что он уже много дней не видел Харуку. Потому что ему против воли хочется верить, что все как-нибудь обойдется. А еще потому что красивая девушка на портрете наверняка сказала бы, что слову Минамото можно доверять – он не знает, откуда у него эта уверенность, то ли от присутствия в комнате духа, то ли от того, как смягчается лицо Райко, когда его взгляд падает на картину.
- Значит, мы отыщем Черного Тэнгу вместе, - подытоживает Минамото Райко, и Кантаро кивает, подтверждая тем самым, что он действительно заключил сделку со своим злейшим врагом.UPD:Последняя порция, три штука.Для Фроды: Эскафлон, Фолкен/Ван, слеза, дракон, туман, осколок, луна
Опять же - для архива, чтобы было
Младшему брату - два месяца, старшему - десять лет, и малыш Ван, кажется, простудился. Старая нянюшка причитает, что в младенческом возрасте это особенно опасно, да еще и король с королевой отлучились из замка, а Фолкен бегает за холодными компрессами и чистыми пеленками, потом - в город, к травнику, сбивается с ног, лишь бы помочь братишке, и у него даже зубы сводит от бессилия. Ему страшно, все валится из рук, он разбивает одну за другой три плошки с водой и даже не замечает, что режет пальцы, ползая по полу и собирая осколки. Потом он всю ночь сидит у колыбели, прислушиваясь к неровному дыханию младенца, а утром кормилица обнаруживает абсолютно здорового и радостно гугукающего Вана и Фолкена, который заснул, скрючившись на неудобном стуле.
Когда возвращаются родители, им никто ничего не говорит, но Фолкен втайне гордится собой - он сумел выходить брата!
Он еще очень счастливый мальчик.
Младшему брату три года, старшему - тринадцать, и отец дарит ему настоящего взрослого скакуна - не то, что пони, которые были до этого. Фолкен в первую же поездку берет с собой Вана и они умудряются улизнуть от сопровождавших их гвардейцев. Весь дворец ставится по этому поводу на уши, король мрачно грозится выпороть сыновей, как только эти шалопаи вернутся, королева рыдает, прислуга мечется, не зная, что делать. Принцы возвращаются поздно вечером, когда уже стемнело, чумазые, измученные и донельзя счастливые - вернее, возвращается Фолкен, несущий на закорках дремлющего брата. Пешком, поскольку роскошного скакуна астурийских кровей, подарок на день рождения, они потеряли в лесу. И король вслед за супругой бросается на встречу сыновьям, забывая на время про обещанное наказание.
Они все еще счастливая семья.
Младшему брату пять лет, старшему - пятнадцать, и оба, как могут, пытаются утешить маму, потому что отца больше нет. Фолкен и сам еле сдерживает слезы, но он напоминает себе, что теперь он - мужчина, он должен защищать маму и мелкого. А Ван ревет в три ручья - ему пока еще можно просто плакать, не боясь показаться слабым.
"Принц Фолкен должен пройти ритуал престолонаследия и сразить дракона!" - говорят советники, принц слушает и кивает, и только королева, чувствуя недоброе, умоляет его повременить с этим.
А он смеется - ее мальчик, ее отрада и гордость, смеется задорно и звонко, и нежно целует ее в лоб, как всегда целовала она - его.
- Конечно, я вернусь. Нельзя же доверить Фанелию такому плаксе, как Ван! Вот увидишь, из меня еще выйдет неплохой король, мама...
Он уже научился лгать родным, потому что не хочет, чтобы они видели, как глубоко пустил в нем корни страх. "Я не справлюсь". "Я не сумею". "Я недостоин". Все эти мысли надежно спрятаны за сияющим фасадом - для мамы, для брата, для всей страны он - принц на белом коне, рыцарь в сверкающих доспехах.
И Фолкен уходит на бой с драконом, расправив плечи, с улыбкой - уходит, чтобы никогда не вернуться прежним.
У него пока еще есть родина.
Младшему брату - десять лет, старшему - двадцать, и они, кажется, расстались навсегда. Ван учится владеть мечом, владеть собой и не верить в то, что его брат вернется в Фанелию. Пока еще - не ненавидеть, просто - не верить. Фолкен бьется в хитросплетении интриг империи Зайбах - чародеи, военные, министры - все стремятся добиться власти и влияния. И бывший фанелийский принц решает, что ему тоже надо собрать какую-то толику власти - этой неразменной имперской валюты. Там, где не справлялось тщеславие, его выручает отчаяние, граничащее с одержимостью. Будущее его все еще окутано туманом, но он стремится к нему так же неукротимо, как летит к цели стрела, сорвавшаяся с тетивы.
Он пока еще верит в то, что империя поможет ему исполнить мечту.
Младшему брату - пятнадцать лет, старшему - двадцать пять, и их мир начинает рушиться. Ван встречает девушку с Призрачной Луны и теряет родину, Фолкен встречает брата и теряет веру в империю.
Они - по разную сторону баррикад, их разделяют годы, цели и убеждения, а узы родства предстают едва ли не фикцией, давно забытым недоразумением.
И все же их единственный шанс - попытаться понять друг друга.
Они еще могут это сделать.Для Солета: Триган, Вольфвуд/Вэш, левая рука, смех, выжил, Легато, зима
Надеюсь, заказчик не в обиде, что я использовала привычные мне транскрипции имен?
Николас смотрит на Вэша сквозь полуопущенные ресницы и сигаретный дым, смотрит и читает как раскрытую книгу. Как будто расстались они только вчера, и не было этих двух зим, прошедших после Августы. Времени, которое Вэш прожил под другим именем и с другой судьбой. И все же - каждая черточка оказывается до боли знакомой, каждый жест - узнаваемым. Бесконечно родным.
Вольфвуд мысленно отвешивает себе пинка - он опять думает не о том. Что самое обидное - ему хочется думать не о том - например, каковы на ощупь торчащие во все стороны золотистые "иголки" у Вэша на голове, или - как там его левая рука, не случилось ли чего с протезом за время его, Вольфвуда, отсутствия. Изменилось ли что-нибудь между ними?..
Это на самом деле жутко - когда тело не слушается тебя не потому, что в разум проник какой-нибудь телепат вроде Легато, а потому что до дрожи, до стона жаждет обнять... Вцепиться в плечи и не отпускать больше никогда, ни за что. Убедиться в реальности происходящего.
Николас хмыкает и давит окурок в пепельнице. Он всегда гордился своим самообладанием, поэтому сейчас просто приказывает себе - забыть о неуместных эмоциях, сосредоточиться на деле.
В конце концов, не зря же они прибыли в Литтл Джерси.
Вэш смотрит на Николаса поверх чашки с кофе и не может угадать, о чем сейчас думает его друг. То есть понятно, что его что-то беспокоит - вон как он хмурит брови и избегает встречаться взглядом с собеседником; но что именно? Вэш не знает, и от этого ему становится неуютно. Откуда-то приходит ошеломляющая уверенность, что это не бесконечные тайны, которыми они не спешат делиться друг с другом, и не то, что Вольфвуд откуда-то знает о Найвзе, и не воистину нечеловеческая ловкость, с которой священник избавляется от всех и вся, что встает на его пути к неведомой цели... Вэш далеко не так глуп, каким он хочет казаться, и многое замечает. Что пугает его больше всего - так это его собственные чувства.
Потому что ему, по сути, плевать, кто и что такое есть Николас Вольфвуд - до тех пор, пока он может чувствовать плечо друга в драке, или смотреть украдкой, как священник чистит оружие, курит, зажав сигарету в уголке рта, мнет в пальцах сотенную купюру; или слышать хрипловатый, лающий смех. Еще страшнее - думать о том, что он хочет увидеть, услышать, узнать о сидящем напротив мужчины. И о том, какая тоска брала его порой даже рядом с Линой и бабулей Шерил, когда он думал, что никогда не увидит Вольфвуда. И некому было отвесить ему шутовской подзатыльник или дать очередное дурацкое прозвище.
Вэш трясет головой, пытаясь отогнать подобные мысли. Пока они вместе спасали Лину и разбирались с бандитами - все было проще простого, и Вэш меньше всего на свете хочет снова все усложнять.
- Прости!..
- Прости...
Они произносят это слово одновременно, и замолкают, изумленно глядя друг на друга - Вольфвуд еще и рот зажимает ладонью - он сам не ожидал, что скажет это вслух.
- Ладно, ты первый, - в смущении бормочет он.
- Нет уж, сначала ты, - упрямится Вэш, он уверен, что иначе Николас просто сделает вид, что ничего такого не говорил.
Вольфвуд чешет в затылке, вид у него обескураженный.
- Ну я вроде как хотел извиниться, что заставил тебя снова вернуться... к этому всему, - он делает неопределенный жест рукой, но Вэш его понимает.
- Тебе не за что просить прощения, - отвечает он, и улыбается - искренне, так, что Николас невольно прикрывает глаза ладонью, снова избегая встречаться с ним взглядом. - Знаешь, я думал... Если все будут считать, что Вэш Стампеде погиб в Августе... Или хотя бы те, кто меня знают, будут так думать - если они не услышат о том, что я выжил - они смогут вернуться к нормальной жизни. И когда я жил у бабули... Когда меня звали Эрикс, я даже был счастлив. Только... Ты сам видел - мое имя не умерло вместе со мной, так что это не ты меня... заставил. Я сам должен был это сделать, причем давно. Просто я боялся...
Вэш запинается, ему непривычно так много рассказывать о себе, но почему-то именно сейчас хочется, чтобы Вольфвуд понял. Поверил. И тоже - простил.
- Боялся, что мне будет одиноко, - твердо заканчивает Вэш.
И вздрагивает, когда священник накрывает его ладонь своей - как будто в подтверждение того, что они больше не одиноки. Вольфвуд, наконец, поднимает глаза, и в этом кратком обмене взглядами столько недосказанного и невыслушанного, что у Вэша сжимается сердце, и он искренне благодарен приятелю, когда тот провозглашает:
- Ну что ж! Пришло время опробовать мой новый мотоцикл! Это будет Ангелина Вторая!
Они смеются, как будто ничего и не случилось, но обоим отчего-то становится легче на душе, и лежащая впереди дорога больше не кажется безнадежной.
Вероятно, потому что она у них одна - на двоих.Для Даньки: ЗВ (X-wing series), Биггс, Йансон и Хобби, яичница с сыром, любимое начальство, гонки, честность, глубина
ааа, многабукав, в смысле слов!)Какбы АУ, бо я не помню точно, в каком порядке они попадали в Красную эскадрилью, может, Уэс на самом деле пришел и позже, но вот как-то так
- Красное звено, тренировка закончена! Разойтись!
Пилоты, оживленно переговариваясь, поспешили исполнить приказ командира, и вскоре в тренажерном зале осталось только трое, которые были настолько заняты спором, что даже не обратили внимания на внезапно опустевшее помещение.
- Нет, но вы видели, видели? - бушевал Уэс Йансон, с досадой ударяя кулаком по дюрастиловому покрытию тренажерной кабины. – Это уже ни в какие ворота не лезет!
- Почему же, - ухмыльнулся Биггс Дарклайтер. – Лезет. В ангарные аккурат помещается – ну во всяком случае если ты имеешь в виду "Инком Т-65" – он точно помещается, я проверял.
Уэс мученически заломил бровь и обратился к третьему участнику спора.
- Хобби, ну хотя бы ты скажи, что это было нечестно!
- Честность – понятие относительное, - флегматично обронил Хобби Кливиан, - к тому же, то, что вы устроили, явно выходило за рамки тренировки, так что скажи спасибо, что не получишь выговора от коммандера.
- Да уж, - подтвердил Биггс, - задание было – защищать конвой от ДИшек, а не устраивать гонки и воздушную акробатику.
- Но я же… но мы же… - Уэс чуть было не задохнулся от переполнявших его эмоций. – Мы же при этом сбивали "колесников"!
- Ага, только потом он сбил тебя.
- Вот я и говорю – это было нечестно!
Хобби повозился с настройками тренажера и вывел на экран своей деки картину недавнего эпического сражения. Четыре крестокрыла сторожевыми наштахами кружили вокруг конвоя, пресекая всякие попытки ДИ-истребителей подобраться к беззащитным транспортам, еще два… Биггс закатил глаза.
Еще два кувыркались в пространстве взбесившимися эвоками, щедро рассыпая кругом лазерные заряды. Доставалось, конечно, в основном ДИшкам, но судя по траектории выстрелов, пилоты не то чтобы в них специально целились – подарочки имперцам прилетали в основном случайные, да и то потому, что два сумасшедших затеяли свою возню в гуще вражеских истребителей.
- Ты тоже пытался его подстрелить, - заметил Хобби, тыкая пальцем в экран. – И вообще – неспроста он на тебя взъелся.
- Да уж! – поддержал приятеля Дарклайтер. – Колись, Уэс, что ты учудил?
Йансон стыдливо потупился и даже поковырял носком космобота покрытие пола.
- Да ничего, правда! – с видом оскорбленной невинности заявил он. – Ну пошутил пару раз, и все…
- Пошутил, - обреченно протянул Хобби, переглядываясь с Биггсом. Оба прекрасно знали, как шутит Йансон, так что неудивительно, что в конце концов объект его повышенного внимания не выдержал, и устроил ему акт возмездия на тренажерах.
- Уэс, - проникновенно начал Дарклайтер, - пойми, шутки шутками, но нас скоро переведут на новую базу, нам нужно тренироваться, понимаешь, нормальные тренировки проводить, а не этот дурдом. Коммандер пока вас терпит, но ведь ему ничего не стоит выпереть тебя из эскадрильи. Поэтому тебе стоит найти общий язык с этим парнем, поверь. Ну подумаешь, шутку недопонял. Придется тебе извиниться и все, вопрос закрыт.
- Ладно, ладно, - Йансон задрал руки вверх, - сдаюсь. Осознаю всю глубину своего проступка и все такое. Вотпрямщас пойду и извинюсь.
Биггс с Хобби еще раз переглянулись, настороженные внезапной покладистостью приятеля, но все же последовали за Уэсом, бодрым шагом направившимся в столовую.
- Похоже, дело все-таки идет на лад, - уныло резюмировал Хобби. Они с Биггсом специально выбрали этот столик, и теперь внимательно наблюдали, как Уэс беседует с невысоким темноволосым парнем в оранжевом летном комбинезоне.
Йансон каялся. Он, даже, кажется, покраснел, и изредка повышал голос, так что друзья могли разобрать отдельные фразы:
- И поэтому я…
- …сам понимаешь, так сложилось…
- …тоже был новичком…
Собеседник Уэса внимательно его выслушал, смахнул с глаз не по-военному длинную челку, что-то ответил и протянул ладонь для рукопожатия.
- Есть! – Биггс хлопнул Хобби по плечу. – Они помирились.
- …давай я тебя что ли угощу! – донесся до них голос Йансона. – Будешь яичницу с сыром?
- Не только помирились, но, кажется, уже и подружились, - отметил Хобби, наблюдая, как Уэс лавирует между столиками с подносом в руках. – Коммандер будет доволен, он не любит разлада в эскадрилье.
- Он не пожалеет, что оставил это дело нам, - подытожил Биггс. – Пожалуй, за это дело стоит пропустить по кружечке ломин-эля, как считаешь?
Что думал на этот счет Кливиан, услышать ему так и не пришлось – сзади раздался звон и громовой хохот Йансона.
Уэс утирал с лица остатки яичницы, а его жертва яростно отплевывалась – что бы ни попросил добавить в блюдо неисправимый шутник, повар явно перестарался.
Темноволосый парень закончил изображать из себя обиженного таунтауна и схватился за вторую тарелку. Уэс издал боевой клич и бросился вон из столовой, преследуемый по пятам оскорбленной стороной.
- Определенно, подружились, - тоскливо сказал Хобби, оценивая масштаб разрушений, произведенной дивной парочкой.
- Да ладно, - махнул рукой Биггс, настроенный куда более оптимистично. – Они споются, вот увидишь.
- Этого-то я и боюсь, - ответил Кливиан, - ты видел, как этот парень летает? Спорю на что хочешь, не пройдет и года, как ему светят лейтенантские нашивки, - "если доживет, конечно" – недосказанная фраза повисла в воздухе. Никто из пилотов Альянса не загадывал далеко в будущее.
- А как же я? – обиделся Дарклайтер. – К тому же, неужели ты хочешь сказать, что вот это – наше потенциальное любимое начальство? Уэс не переживет!
- Ну, до коммандера ему еще далеко…
- И хорошо! Тоже мне, - фыркнул Биггс, - коммандер как его там?
- Антиллес. Ведж Антиллес, - вздохнул Хобби.
- Вот-вот, - задумчиво сказал Биггс. – "Коммандер Антиллес" – совсем не звучит!
-
-
09.07.2008 в 15:13ложка
матрица
избранный
белый кролик
-
-
09.07.2008 в 18:29ФФ12, Ноа и Баш
огонь
земля
воздух
вода
металл
-
-
09.07.2008 в 20:37-
-
09.07.2008 в 21:21когда Медраут, посмеиваясь, шепнул ему: «Ложки нет», Грамис сообразил, откуда у его сыновей берется подобное чтиво
Гыыыы... Медраут - плюшко)))))))))))))))))
-
-
09.07.2008 в 22:04а потом маску сняли и Трез офигел от такой красоты и задался попросом, почему это не он имеет такое бохатство, а оно имеет его х)))
-
-
09.07.2008 в 22:13а это тема для сиквела))))))))))))
-
-
10.07.2008 в 21:09-
-
10.07.2008 в 22:43Сессемару
-
-
10.07.2008 в 23:08на месте Вэйна я бы его немедленно отымела. не отходя от алтаря.
-
-
10.07.2008 в 23:10а почему бы и нет? будет являться на собрания клуба в наглухо закрытых мотоциклетных шлемах))))))))))))))
-
-
11.07.2008 в 00:27Но ко второму я хочу продолжения и подробностей. Вот чем еще дом Солидор Бальфирке обязан?
А можно и мне два? )
Сидольфус/Вэйн - "я знаю, что ты знаешь..."
И по "Ковбою Бибоп" (ты же вроде смотрела?))), Вишес/Глен - перевалочный пункт, свистопляска, смех сквозь слезы
-
-
11.07.2008 в 07:30-
-
13.07.2008 в 10:25-
-
13.07.2008 в 15:48доктор прописалхотелось!А чиби-Бальфирко просто ревнует
-
-
15.07.2008 в 22:431) Тактикс
веер, лепесток сакуры, перо, лезвие, кровь
Райко/Кантаро (в рамках нашего квеста, чтобы не противоречило
2) Эскафлон
слеза, дракон, туман, осколок, луна
Фолкен и Ван взаимоотношения братьев.... ангст и психологичка желательно)))
наверное ты уже догадалась, что это я
-
-
29.08.2008 в 23:40ЗВ (X-wing), про пейринг/героев ты сама знаешь, да ведь? %)
...рассвет, свалка, вальс, лапочка ^_^, пулемет...
не убивай меня сразу, ладно?-
-
14.09.2008 в 23:16-
-
15.09.2008 в 18:59Камрад, ты прекрасен! Эти двое тоже!!....
Хочу еще!-
-
15.09.2008 в 21:16а что прикажете делать с такими заданиями?!А Ноа должен страдать от рук Солидоров, планида у него такая у бедняжечки.Aen-Seidhe
-
-
15.09.2008 в 21:20-
-
15.09.2008 в 22:10-
-
15.09.2008 в 22:27-
-
15.09.2008 в 23:40меня то как раз не напрягает
Могу выдать по этому же фэндому, могу по какому-нить другому.
-
-
16.09.2008 в 04:34о! мои лааааапочки.... *утирает слезы*
а говорили мне - не люби двух сразу!!
спасибо, солнышкр - ты прекрасно пишешь! я так рада, что ты тоже любишь этих мальчиков.
-
-
16.09.2008 в 07:53а с пафосом будет или уже нет?
Но вообще, ты прелесть
-
-
16.09.2008 в 11:42Aen-Seidhe любой каприз за ваши деньги))) Правда, как хочешь)
Papa-demon их совершенно нельзя не любить, о да!
Сессемару а с пафосом будет или уже нет? а ты после этого еще хочешь пафоса?
-
-
16.09.2008 в 13:46Долго - это как раз не проблема ^^
Вульфвуд/Ваш, левая рука, смех, выжил, Легато, зима
^^
-
-
16.09.2008 в 17:27я уж и не чаял
Очень вкусные драбблы!-
-
16.09.2008 в 22:23В общем:
ЗВ; Биггс/Йансон/Хобби (НЕ яой!)))
...яичница с сыром, любимое начальство, гонки, честность, глубина...
-
-
23.09.2008 в 18:39сзади раздался звон и громовой хохот Йансона.
Уэс утирал с лица остатки яичницы, а его жертва яростно отплевывалась – что бы ни попросил добавить в блюдо неисправимый шутник, повар явно перестарался.
Поясни, плиз, кто кому заехал? =))Если Йансон, то откуда на нем яичница?